Прикусил зубами сигарету, щелкнул зажигалкой. С привычной небрежностью заядлого курильщика, которая делала его похожим на дворового хулигана… или нет, скорее на столичного аристократа, погрязшего в пороке.
– Вы младшая из сестер? – прозвучал неожиданный вопрос.
– Да.
– Так я и думал.
– Почему? Он издал отрывистый смешок:
– У вас несчастный вид.
Я оторопела.
Ну и ну! А где же такт? Где пресловутая английская вежливость?.. Мне пришло в голову, что он, возможно, американец.
– А вы откуда?
Прежде чем ответить, он в очередной раз приложился к сигарете, выпустил дым колечками и проводил их мечтательным взглядом.
– Из Голлуэя, Ирландия. Но живу главным образом в Лондоне. – Проследил за тем, как колечки табачного дыма растаяли в воздухе, и добавил: – Когда не живу на Крите, разумеется.
Узкие запястья, на одном – золотой браслет. Худое, гибкое тело. Рубашка полощется на ветру.
Минуточку, дорогуша, что это у тебя на уме? Ты хочешь его к себе в постель? Ответ очевиден. Да, я хочу его к себе в постель. Кошмар!
Догадываясь, что все эти мысли написаны у меня на лице, я сделала глоток воды из бутылки, пару раз непринужденно обмахнулась носовым платком и одарила собеседника ослепительной улыбкой в духе Джулии Робертс.
– Вы часто приезжаете сюда?
– Сюда, на Крит? Или сюда, в Превели?
Порядок. Я спасла положение. У него по-прежнему не было ни малейшей причины заподозрить меня в каких-либо притязаниях на его особу.
Он приезжает на Крит ежегодно, в конце апреля или в начале мая, и остается до конца ноября. Снимает комнаты у одной греческой семьи в Хора-Сфакион. Всегда у одной и той же семьи.
Я собираюсь подробнее расспросить его об этой семье, а заодно и его собственной семье, выяснить, кто он вообще и чем занимается, но в эту минуту в сумке у меня начинает звонить телефон. С невнятным возгласом досады я извлекаю его из-под кучи всякого барахла, каким обычно бывает набита дамская сумочка, смотрю на дисплей и обреченно вздыхаю. Делать нечего, придется отвечать.
– Да, мама. Все в порядке. Я здорова. Да, купаюсь, отдыхаю. И я тоже. Уже соскучилась. Привет папе. Целую вас обоих.
Отключаю аппарат от сети и понимаю, что подходящий момент для детального ознакомления с его биографией, увы, упущен. Мой приятель уже встал, отряхнул штаны и приготовился сопровождать меня к машине.
– Как тебя зовут? – спрашиваю я с неожиданным ожесточением, твердо решив, что не сдвинусь с места, пока не получу ответа хотя бы на один вопрос.
– Нейл Бреннан, – отвечает он с безмятежной улыбкой. – А тебя?
Мы купаемся в чудесной бухте Дамнони – песчаный пляж, чистейшая вода, – потом обедаем в таверне на берегу, потом снова купаемся.
В этой таверне он явно не в первый раз, его здесь знают и, поскольку он свободно говорит по-гречески, встречают действительно как своего.
– Хэретэ, Нейл! – слышится со всех сторон. – Хэретэ, кирие!
Греческие приветствия очень