Полковник Дэвид Ричардсон уже целый час пытался уснуть, надеясь досмотреть прерванный ночной сон. Он был облачён в специальный костюм, напоминающий скафандр и обеспечивающий радиохимическую и биологическую защиту полного профиля. А также обвешан разнообразными датчиками, устройствами видеофиксации, радиосвязи, средствами оповещения на случай попадания во внештатные ситуации, такими как небольшой радиомаяк и ракетница. Имелось также и личное вооружение, представлявшее собой устройство, напоминающее по внешнему виду распухшую штурмовую винтовку, стреляющее энергетическими разрядами. Это было довольно эффективное оружие, которое на расстоянии в тысячу ярдов уверенно прожигало стандартный армейский бронежилет. Технология, конечно же, была позаимствована у инопланетных союзников. На вооружение подразделения также имелась ультразвуковая пушка, разработанная специально для поражения космических кораблей пришельцев. Созданное в семидесятых годах прошлого века и впоследствии усовершенствованное орудие весьма неплохо зарекомендовало себя в деле. В распоряжении подразделения также имелся обширный арсенал средств дезактивации различных токсинов, начиная от ядов биологического происхождения и заканчивая радиоактивными элементами.
Кроме того, среди всего этого инопланетного и высокотехнологичного великолепия на левой стороне груди полковника, как второе личное оружие, располагался в специальной кобуре вполне земной пистолет конструкции Джона Мозеса Браунинга образца 1935 года с увеличенной ёмкостью магазина в 13 патронов. Это оружие было очень любимо в своё время частями СС Гитлеровской Германии за свою безотказность. Пистолет достался в качестве трофея деду полковника Джеймсу Ричардсону, бывшему во время Второй мировой войны лейтенантом американской армии и участвовавшему в освобождении Европы от нацистов. Рядом со всеми этими высокотехнологичными устройствами пистолет являлся напоминанием о нашем обычном земном мире, кажущемся таким устойчивым, привычным и неизменным. О мире, в котором нет места ни этим уродливым серым человечкам, ни их чуждым, непонятным, пугающим и подавляющим своим слишком уж недостижимым совершенством технологиям. Старое оружие было для полковника чем-то вроде талисмана, олицетворявшего и привязывающего его к чему-то нашему, земному, родному. Оно также связывало Ричардсона с его славным родом, в котором он был военным вот уже в