Теперь капитана атаковали с двух сторон, а Кэйд получил возможность понаблюдать за боем со стороны. Он видел, как Хартли, не задумываясь, берется ладонью левой руки за остро заточенный клинок, подставляя его плашмя, чтобы парировать особенно сильный удар, как молниеносно перебрасывает меч из руки в руку перед собой и даже за спиной. Когда одного клинка стало недостаточно, Хартли без колебаний врезал локтем под дых одному из противников, и пока тот приходил в себя, выхватил из его поясных ножен короткий меч.
Кианнасах настолько увлекся зрелищем, что не сразу заметил присутствие Светлой госпожи. Мона стояла на крыльце и с улыбкой смотрела на мужчин, играющих в свои жестокие игры. С улыбкой удовлетворенной женщины.
Джастин тоже проследил за взглядом командира и немедленно опустил оружие. В проеме двери, одетая во что-то воздушное, словно сотканное из лунного света, стояла молодая волшебница. Распущенные золотые волосы обрамляли прелестное лицо, нежные щеки еще розовели после сна, губы улыбались. Все усилия Хартли отвлечься от грешных мыслей оказались бессмысленными, предательское возбуждение вспыхнуло в нем с новой силой. Лучше бы он пару раз переплыл озеро…
Когда Джастин отправился в баню, чтобы смыть с себя пот и пыль, кианнасах подошел к Светлой госпоже.
– Он исцелился, – это прозвучало почти обвинением, но Мона только безмятежно улыбнулась.
– Да, теперь можно с уверенностью сказать, что капитан Хартли совершенно здоров.
Кэйд никогда не видел у волшебницы такого выражения лица. Он всем своим существом ненавидел сейчас злополучного капитана, однако воинская солидарность заставила его небрежно обронить:
– Он хорош.
Мона широко раскрыла глаза.
– Я не ослышалась? Это была похвала?
– Не ослышались, он хороший боец.
Кианнасах вообще никогда не хвалил людей, никто из знакомых Моны не избежал его едких комментариев. Это был первый случай, когда достоинства человека были им честно признаны и озвучены.
– Сворачивайте лагерь, Кэйд, мы выдвигаемся в гарнизон сразу после завтрака.
Некоторое время эльф пристально смотрел в бездонные темные глаза волшебницы, потом коротко кивнул и удалился.
Глава 7
Мона стояла у окна и наблюдала, как Кинниал седлает ее кобылу. Бео капризничала, вскидывала голову и скалилась, но сэйдиур, не обращая на это никакого внимания, продолжал методично заниматься