– Они просто говорят то, что от них хотят услышать, и то, что каждый знает, но боится сам произнести вслух, – возразил Август, – И умело набирают на этом политические очки.
– Это называется демагогия, – я вздохнул и откинулся на спинку стула. Остальные внезапно умолкли и как по команде уставились на меня, – Они просто манипуляторы, Марк – вначале воспользуются вашими юными горячими сердцами, а потом растопчут. Всегда так было. Подберут к вам ключик, заведут, как кукол, бросят на баррикады, а сами потом будут шагать по вашим трупам туда, где большая власть и деньги. А вы останетесь в дурачках. Если вообще выживете в этой мясорубке.
– Ну хоть кто-то зрит в корень, – Кирилл невесело улыбнулся, – Ты порой тот еще циник, Алек, но под этими словами я готов подписаться.
– Как ты вообще оказался в этой группе? – несколько запоздало удивился Павел.
– Просто их руководитель – давний друг Айзека, – пояснил Август, – Он умеет находить таких деревенских простачков, как наш Марк.
– Судя по его выступлениям в сети, он настоящий лидер, которому многие доверяют…
– Ну да, он харизматичен, этого не отнять, у него неоднозначная репутация, сложная судьба, и он умеет в нужный момент оказаться в нужном месте и произнести именно те слова, которые от него ждут. То ли у него чутье, то ли кто-то очень хорошо его инструктирует, – Август пожал плечами.
– Второе звучит опаснее, ты не находишь? Это значит, что у него есть поддержка где-то наверху, – Павел задумчиво помешал остывший чай.
– Завтра мы поедем обратно, не стоит здесь задерживаться. Марк, ты с нами, возражения не принимаются, – Кирилл заговорил совсем другим тоном.
– Вы не имеет права! Что я скажу своим товарищам? Что они подумают обо мне, когда узнают, что я сбежал? – возмутился Марк.
– А вот это тебя вообще не должно волновать, понял? Из-за тебя мы все оказались в опасной ситуации. Посмотри на своего брата – он же еле сидит!
Я попытался вклиниться в гневную речь Кирилла:
– Да ладно тебе, я просто устал…
– Ты хоть осознаешь, что бы случилось, если бы Алек не вытащил тебя оттуда?
– Да! Меня бы все зауважали! Я ведь боролся за правое дело! – Марк вскочил на ноги.
– Ну, конечно, привод в участок сразу сделал бы из тебя героя-мученика в глазах таких же мальчишек, как ты, – голос Августа тоже звучал строго, – Но ты всего лишь безмолвная и послушная пешка в игре больших людей, один из сотен рядовых, которыми безжалостно пожертвуют, если того потребуют обстоятельства. Поверь моему опыту, это все равно произойдет. Рано или поздно. Твой отъезд не обсуждается. Завтра мы отправляемся обратно на первой же машине, которую найдем.
Марк обиженно засопел, обвел нас сердитым взглядом, но все же покорился – он не осмелился пойти против дяди. Если младший мог не послушаться нас, то авторитет Августа был непререкаем.
Я с трудом поднялся, рана болела адски:
– Раз все решено, может, разойдемся спать? Вся эта болтовня на кухнях ни к чему не приводит.