Минута войны
Пустые гильзы – хороший знак, их звук успокаивает, значит, еще летят пули в сторону врагов. Пока я стреляю, у моего пилота есть шанс и выжить и задачу выполнить. Я ему доверяю, а он мне. А по-другому никак. Мы оба в руках судьбы, он, я, связаны по рукам и ногам.
Вот еще один. Идет в хвост, чтобы время не тратить и сбить наверняка. Видать не шибко боится меня, надеется на точный удар своей пушки. Но это и мне открывает возможность. Буду бить практически в одно место, кучностью возьму. И ждать я его не буду, уже на дальнем расстоянии начну огонь, чтобы опередить его, иначе я буду первой броней для самолета.
Стрелок штурмовика словно на расстреле, почти никакой защиты, только удача. Все! Встает на курс. Огонь! Мой пулемет начинает отбрасывать гильзы и, по наитию, я знаю, куда ложатся мои пули. Он, конечно, не ожидал с такого расстояния получить очередь, дрогнул и сбился с линии. Это мне на руку, он уже прицельно бить не может. Я отпустил. Он снова встает на курс. Я уже не жду, чтобы он выровнялся, и даю очередь туда, куда он должен встать, чтобы нас атаковать. Расстояние уже значительно меньше, и он обязательно даст очередь, поэтому я опережаю его. Знаю, что этот не отступится, поэтому жму без перерыва. Выстрел по нам он дает, но виден всплеск дыма перед его кабиной, и он уходит в сторону. Теперь я знаю, единственное о чем он думает – как удачнее спланировать и достичь своих, чтобы не спуститься на парашюте к нам. А мы живы, значит, летим дальше.
Сила, которой нужно доверять
Грохот лязгающего железа вокруг, это единственное, что говорит о том, что мы еще живы. Танк не может нас защитить, сохранить жизнь. Танк это отличная мишень для противника. В обычной жизни вряд ли нашелся бы человек, кому понравился бы такой шум вокруг, от которого одежда вибрирует, но сейчас этот звук успокаивает. Мы прорываемся к линии обороны врага. Командир выжимает всю скорость из танка, и заставляет постоянно маневрировать. Эта тактика общепринятая для наших войск. Так мы пытаемся пробежать между снарядами немцев, однако пуля-дура, чему быть того не миновать. И все же это не танковый бой. Иначе, наши шансы были бы минимальны. У немцев танки теперь намного сильнее наших. Нам нужно как лилипутам к великану суметь подбежать вплотную, чтобы суметь укусить. Они нас за два километра, как орехи щелкают, а мы с трехсот метров только в борта или корму успешно бьем. Но все равно бьем. Только вот фриц может позволить себе выжить, а нам нужно обязательно кем-нибудь пожертвовать, чтобы суметь обмануть немца, заставить его повернуться под выстрел слабым местом.
Все еще катаемся. Но уже близко рубеж. Командир кричит «стой», докручивает башню, мы все замерли, будто наше дыхание