Там собиралась интеллектуальная элита Ленинграда, и я часто туда ходил, не только чтобы посмотреть концерт или капустник, но и просто хорошо закусить в шикарном ресторане с отличной кухней. За одним из обедов познакомился с известным художником Непринцевым, автором знаменитой пятиметровой картины «Отдых после боя». Узнав, что я студент, он решил помочь мне материально: дал телефон художественной студии, где я мог бы позировать.
Меня туда приняли, и художники решили, что лучше всего я могу воплотить образ саксофониста. Достали где-то саксофон, поставили меня с ним в позу и рисовали образ на полотне. Оказалось, что это довольно трудное дело – несколько часов стоять и держать в руке саксофон. По утрам в студии открывалась настоящая биржа труда. Туда стекались в поисках заработка разные люди, в основном выразительного вида старухи. Однажды выскочила группа художников и заорала, показывая на какого-то человека: «Вот Гитлер, которого мы искали». Он смутился и возразил: «Я не Гитлер, меня зовут Петров Николай Васильевич», но позировать для картины с Гитлером все же стал.
Однажды во Дворце искусств отмечали день Красной армии. У входа я увидел генерала с адъютантом, пытавшихся прорваться внутрь. Меня такая ситуация задела: как это, в день Красной армии молодого, лет сорока пяти, краснолицего генерала не пускают на праздник. Обратился к своей знакомой гардеробщице, и та дала мне для него какую-то контрамарку. Потом мы с генералом, от которого уже попахивало алкоголем, сидели вместе на концерте, а адъютант ждал в «Волге» на улице. После концерта генерал пригласил меня в ресторан, широко угощал, а за дальним столиком сидела Алиса Фрейндлих со своим мужем Владимировым и группой актеров.
Генерал, уже изрядно подпивший, вдруг спрашивает, указывая на Алису Фрейндлих: «А кто эта маленькая малявка? Я ее где-то видел». Я объяснил, что это известная актриса, кажется, уже тогда она была народной. Генерал хлебнул еще, заказал новую бутылку водки и пошатываясь пошел к их столу знакомиться. Когда он стал не очень вежливо приставать к народной артистке, возмутился ее муж Владимиров и заорал: «Уберите этого швейцара!» Услышав такое оскорбление, генерал замахнулся на Владимирова бутылкой водки. Короче, назревал грандиозный скандал, но прибежали официанты и довольно нежно, под руки отвели генерала на кухню для успокоения. А артисты быстренько рассчитались и ушли. Генерал вернулся за наш столик, мы напились вдрызг, и он уехал со своим адъютантом.
В Ленинграде я часто посещал кафе «Север», где продавали вкусное мороженое и шампанское. После Дворца искусств приятно было зайти