Здесь мы приоткроем немного завесу тайны, витающую над загадочной находкой Захара Ашпурова. Этот нож действительно принадлежал одному из камасинцев рода Ниги. Незадолго до своей смерти, в горячечном приступе болезни, он засунул его в дупло осины. Там и лежал камасинский нож, терпеливо ожидая сорок два года, пока его вызволит последний оставшийся в живых из рода Ниги, рода Орла – Захар Ашпуров.
Всю дорогу домой Захар бережно нес нож в руках, не решаясь положить в заплечный мешок.
Этот нож станет для Захара самым дорогим предметом, из всего того немногого, чем он обладал в земной жизни. Как зеницу ока будет беречь и лелеять его Захар, чтобы потом передать по наследству, последнему камасинцу из рода Ниги, рода Орла. Но до этого еще много воды утечет вниз по речке Коместайке.
Камасинский охотничий нож был скорее всего изделием енисейских кыргызов. Они были с издавна знакомы с рудным и кузнечным делом. Еще в старых хрониках за 841 год, китайские послы во время их путешествия в Кыргызский каганат, писали следующее: «кыргызы плавят железо, называемое цзяша (迦沙) из которого изготовляют крайне острое оружие». Кроме того, в более поздних источниках, упоминалось о металлических изделиях (оружии) изготовляемых кыргызами в Саянах и на Алтае «из железа падающего с неба». Были ли это на самом деле изделия, выкованные из обломком метеоритов, или же они были изготовлены из железа, добытого в так называемых «чудских копях», по стечении столь длительного времени ответить затруднительно. Но во всяком случае, после прихода русских в Сибирь, переселенцы часто упоминали в воспоминаниях «чудские копи», т. е. рудные шахты.
Камасинцы же, как и другие малые народы Сибири, скорее всего были не в состоянии изготовить (выковать) ножи и другие металлические изделия. Хотя в словесном лексиконе камасинцев присутствуют слова, как например «пюрцэн»[47] – кузнечные меха, «билё»[48] – точило, могущие говорить о том, что они все же имели некоторые навыки кузнечного ремесла. Но опять же словами «бажэ» или «база[49]» камасинцы обозначали железо и любой другой металл, не делая при этом никакого различия, и это отчасти говорит о том, что они не обладали знаниями, необходимыми для рудного дела. И кроме того, если учесть, что камасинцы являлись малым народом, их численность не превышала нескольких тысяч человек, и постоянно сокращаясь, упала в XVII веке до 500 человек, ведущих к тому же кочевой образ жизни, то такие ремесла, как кузнечное дело, были бы просто невозможны.
Этот нож был наверняка выменян удачливым охотником-камасинцем у кузнеца-кыргыза в обмен на соболиные шкурки или мясо лося. Ножи и другие металлические изделия ценились всеми самодийскими народами. Описывается один достоверный случай, когда русский купец, пришедший с казаками-первопроходцами