И на «грех» был тоже падким,
Страсть любил развлечься сладким.
Словом, девок он любил
И к себе домой возил.
Правда, строгость соблюдал,
Силу к ним не применял.
Да и незачем ему –
Так обставит всё в дому,
Мягкий голос, свечки, печки…
Девки млеют, как овечки.
Построптивее какой
Он сулил червонцев рой;
Так умел всех обаять –
Сами прыгали в кровать.
И не видел он ни разу
От кого-нибудь отказу.
А тут выдался денёк,
С кочки прямо на пенёк…
Неожиданный сюжет…
Вот такой кордебалет!
Как на голову – кизяк,
На него упал столбняк.
Впялил зенки на ворота:
– Как понять: «Коль есть охота»?!
Я чего-то не пойму,
Отказала почему?!
Чтобы мне – и от ворот
Указали поворот?!
…Но боярин Доломан,
Хоть плешив, но не профан,
И столбняк прошёл в момент:
Мысль явилась: КОНКУРЕНТ!
На развилке трёх дорог –
Древний камень одинок.
В камне выбиты слова,
Их за мхом видать едва:
«Влево едешь – в том пути
Можно в дебри забрести…
Вправо – море-океан
И дурман заморских стран…
Прямо едешь – смерть и честь…»
Дальше надпись не прочесть –
Где затерто, где размыто.
Прочитал, что есть, Никита,
И задумался ездок
На развилке трёх дорог.
Новый витязь ищет суть,
Выбирая верный путь.
Но от мыслей и ответа
Отвлекла вдали карета.
Не прошло и трёх минут –
И карета тут как тут,
А из дверцы, улыбаясь,
Показался, расползаясь
В сладкой речи, Доломан,
Подперев пузатый стан:
– Эй, сегодняшний герой,
Думой маешься какой?
Может, я скажу ответ,
Где найти авторитет?
Не раздумывай, решай,
За каретой поспешай,
Левой двигайся дорогой!
Догоняй! Эй, кучер! Трогай!..
И за рощей, за бугром
Появился – но не дом,
А огромный особняк:
Строил явно не бедняк.
Есть охрана и прислуга,
Есть и прочая услуга,
Пруд да пять оранжерей…
Воеводы дом скромней –
На солдатскую зарплату
Не покрасишь даже хату.
– Вот и скромная обитель,
Распрягайся «победитель»,
Предложить могу кальян! –
Суетился Доломан, –
– Через трубку дым вдыхаешь,
Сон и явь не различаешь!
– Что за Божья благодать –
Всякой горечью дышать? –
Лишь повёл плечом Никита,
Продолжая деловито:
– Печь когда в избе чадит –
Голова весь день болит.
Улыбнулся Доломан
(В нём сидел коварный план):
– Есть у нас другой резон,
Веселит