зажёгся и спалил
свой дивный край,
слабак и попрошайка,
надеялся —
увидят и поймут…
Тепло и свет —
я множил и делил,
в конце-концов —
случилась угадайка:
а что осталось?
Холод и хомут.
Вот – лес горит…
Вот – огненный забор,
вот я – в кольце,
но, почему-то – зябко…
Я помню,
для спасения нужны:
✓ведро,
✓багор,
✓лопата
и…
✓топор —
спасительный набор,
а я – как тряпка…
Но я – как тряпка,
полная слюны.
Плевать на всё —
мне кто-то говорит.
Пусть
всё
сгорит.
<12.06.18>
Всё равно
Когда мне стало всё равно —
преобразился вид,
и чёрно-белое кино
не злит, а веселит.
Никчемных насекомых рой —
не про меня жужжит,
и мой лирический герой,
улёгся и лежит.
Отпала надобность в ходьбе,
в сезонной беготне,
не бесят прыщик на губе
и ножичек в спине…
Не беспокоит кошелёк,
обрубленность хвоста,
и догорает фитилёк,
и близится мечта…
Моё пристанище – кровать,
конечная пути,
где проще душу линчевать,
чем как-нибудь идти.
Чёрт прижимает кочергу
ко лбу – ему смешно,
а я так больше не могу,
хоть мне и всё равно.
Надеюсь, я не обманусь:
не плавясь, как свеча,
я – быстро – вспыхну и взорвусь.
Дай, Боже,
чтоб сейчас.
<12.07.18>
Утро вечера
Чёрный всадник
на луче —
туча ста́тная,
солнце в красном кумаче —
предзака́тная
иллюстрация ко сну —
громогла́сная:
хлебану́ и полосну́ —
неподвла́стная —
хлебосо́льная тоска —
да присосками
семафо́рит у виска
с отголосками…
Колесо —
ко всем чертя́м —
соки́ – вы́жаты…
Вроде, выбрался из ям,
но не вы́жил – ты —
непоня́тен и скрипу́ч,
атрофи́рован:
лучик вы́шел из-за туч —
и – креми́рован,
будто глупый мотылёк —
невросте́ник, сам
ты – и вдоль, и поперёк —
не́ был Фениксом.
Угора́здило —
глотну́ть
информа́ции,
что не вя́жется
твой путь —
в этой станции —
радость мира и добра —
искалечена,
будто чёрная дыра,
безбилетщина,
безнадёга
круглый год,
капли