– А я говорю, надо рекламой заняться, пока деньги сами в руки идут.
– Ох, Таисия, Таисия, упёртая, как баран, не зря говорят «не спорь с дураком, а то люди могут не заметить, есть ли между вами разница».
– Да это вы обе – полные дуры, не видите нашего фарта, когда есть право выбора, надо его использовать По-полной. Фортуна – дама капризная, может и улизнуть.
– Но когда стоишь перед выбором и не делаешь его – это твоё право и твой выбор.
– Так, вижу разговор я завела не во время, ладно, подожду, – Таисия сунула руки в карманы, – давайте-ка праздник себе устроим, посидим, поедим, выпьем, дело такое состоялось, обмыть надо.
– Согласна, девчонки, только дайте мне, пожалуйста, хоть часик отдохнуть, такая слабость, даже шевелиться не охота.
Мадам закрыла глаза, Марковна и Таисия вышли из комнаты, прикрыв дверь.
– Вставай, труженица наша золотая, пора вершить новые подвиги.
– Я не желаю вас слушать, – Мадам не открыла глаза, сделав слабую попытку удержать одеяло, которое стягивала с неё Таисия.
– Подъём, дитя великовозрастное, лентяйка, знаешь, сколько ты продрыхла?
– Я и есть само воплощение лени, всякий знает, чем ленивее человек, тем больше каждый его труд напоминает подвиг, – ответила Мадам, уже сидя в кровати, но глаза были по-прежнему закрыты, – ну что там? Кушать готово? Есть хочу, умираю.
– Как поработаешь, так и полопаешь.
– Тебе не совестно, Таисия, мне помниться, я несколько часов назад на самый дорогой ресторан заработала. Или вы с Марковной уже всё прокутили?
– Ну-ну, мать, давай, поднимайся, – Таисия поцеловала Мадам в макушку, – Аля приехала, бабу буфетчицу привезла с баблом в клювике, что-то там опять с любовью-морковью связано.
– Да ну их.
– Ты себе цену набиваешь? Ну поспала же, мы с Марковной тебя не будили, так, перекусили на скорую руку, чтобы с голоду не помереть. Ес-ли бы не сто восемь штук в гаманке, фиг бы я дала тебе праздник души испортить.
– А время сколько?
– Два ночи.
– Они что, ненормальные? По ночам людей беспокоить.
– Мы же сами Але говорили, что после полуночи самое время мрако-бесием заниматься, вот она эту буфетчицу ночью и приволокла.
– А сама где столько времени пропадала?
– Толи в Англии, толи в Швейцарии, я не прислушивалась к её щебету, бабу разглядывала, прикинула, сколько с неё слупить.
– Выходит, и Аля довольна моим сеансом? – Мадам наконец-то откры-ла глаза и посмотрела на Таисию, – плащ мой магический не помню, где сняла.
– Вот он, я уже побеспокоилась, подмахнула его утюжком, ты же как попало бросила, прямо на кровать и дрыхла на нём, весь помяла. Свечи в той комнате зажгла, музыку включила, всё путём.
– Всё-всё, иду.
Таисия не обманула – в прихожей, переминаясь с ноги на ногу, стояла толстуха, килограмм на сто двадцать. Искусственная блондинка