– Эй, девки. – Стукнул он своим громадным кулаком в стену светелки, – и тотчас в проеме открывшейся двери показалось испуганное лицо. – Принесите обед в сад. На трех человек. И вино поменяйте на холодное, из погреба.
Теперь Север от вина не отказался. А смятение слишком отчетливо читалось на его лице. Но Иван Корнеевич, – Воля – неволей, Тихомир узнал теперь и полное имя помещика, – не стал его щадить:
– Так, как, Север, поможем человеку?
– Я бы рад, да … – Виновато проговорил Север, но уже чувствовалось, что он начинает сдаваться.
Иван Корнеевич налил ему еще одну кружку, но Север решительно его отодвинул:
– Ладно, возьму еще один грех на душу. Есть такое озеро, – Светлояром кличут. А города нет. Нет города. Кое-кто говорит, что он ушел под воду, другие – улетел на небо, а некоторые говорят, что он скрылся в тумане. Бывал я там, но не нашел от города и следа, хотя и един-человек без следа не бывает. А, может быть, и был город. Места-то там больно чудные, – можно цельный день круг одного куста прокрутиться, а нужное тебе – не сыскать.
Тебе-то, мил-человек, пошто, сей град понадобился?
Тихомир нутром почувствовал, что находится на верном пути, – и потому не стал особливо таиться:
– Попросил меня один человек доставить в сей град важную вещицу.
– Что за человек? – Напрягся Север.
– Имя свое он, конечно, называл, но я не уверен, что это его имя, а, вот, просьбу не выполнить не могу. – Продолжил, было, Тихомир, но Север тут же задал новый вопрос:
– По обличию-то каков он?
И Тихомир, как мог, обрисовал Северу привидение.
– Жив, стало быть, Волчара? – Неожиданно обрадовался, и тут же поник Север.
– Что за Волчара? – Подивился Корнеич.
Север несколько побледнел, съежился, но проговорил:
– Волхв тамошний. Настоящего имени не ведаю, да, пожалуй, и никто не ведает. Все, так, Волчарой и кликали, потому как с волками он много якшался.
И тут позади Севера раздалось громкое ржание Тихомирова коня. Север вскочил с табурета, и, кажется, от его лица отхлынула вся кровь.
– Свят, свят. – Принялся креститься Север, но конь уже безмятежно пощипывал сочную траву.
Тем не менее, Север ушел глубоко в себя, – и, кажется, не отреагировал на то, как налились кровью глаза его хозяина. Впрочем, и помещик быстро умерил свой нрав, – и, мелкими глотками попивая удивительного букета вино, терпеливо дожидался, когда Север совсем оправится от потрясения.
Он уже почал следующую кружку, когда Север сконфуженно проговорил:
– Прости, Корнеич, – почудилось чуток.
– Бывает. – Безмятежно проговорил помещик, – вино было крепким, – и уже начинало действовать. – Что почудилось-то?
И Север обреченно махнул рукой:
– Грех за мною тянется. Уже много лет тянется. Завещал мне старый волхв сохранить любопытный камень. Три года хранил, да прознала татарва о нем. Если бы самого пытали, –