Тихомир, возможно, не все понял из той беседы, потому только пожал плечами.
– Стало быть, так. – Насупился «усопший», но в это время ему в ноги бросились женщина с тремя детьми.
– Жив, кормилец ты наш. Это все они, ироды проклятые. – Бросила женщина гневный взгляд в сторону монаха.
– Ладно. Хватит причитать. Дома поговорим. – Оттолкнул ее ногой «усопший», – и пошел назад в деревню. Сделав с десяток шагов, он остановился и вернулся назад.
– Приглашаю тебя в гости, мил-человек. – Совсем не деланно поклонился он Тихомиру. – Спас ты меня от смерти лютой, полагаю. И потому гость ты особенный. На поминки-то наготовили? – Обернулся он, вероятно к жене. – Стало быть, будем праздновать. Рождество мое.
***
Гуляние затянулось на неделю. Первые два дня Тихомир отдыхал душой и телом, затем начал маяться, но помещик, которого он спас, пребывал в пьяном разгуле, а уехать, не попрощавшись, Тихомир не мог.
Впрочем, он пока еще не представлял, куда ехать. Где-то в этих краях есть озеро, куда он должен доставить кристалл-ключ того призрака, Милея, стало быть. Ни точного названия озера, ни города, скрывшегося то ли на дне озера, то ли в тумане. Расспрашивать первого встречного неразумно и опасно, а ключи пока еще «молчат».
Удивительно, но на девятый день помещик вышел из своей светелки совсем непохожим на того, каким пребывал все эти дни. Правда, веселая маска схлынула с лица, когда он узнал, что гостю пора уезжать.
– Извини, брат. Развезло меня, однако, изрядно. Но и понять меня можно, – не каждый день с того света возвращаешься. В княжеской дружине в страшных сечах бывал, но такого страха и там не испытывал. Подумать только, могли бы заживо похоронить.
После этих слов хозяин надолго замолчал, уйдя глубоко в себя, словно бы уснул. И Тихомир решил, было, отправляться в путь, но помещик внезапно «вернулся»:
– Позволь спросить, далече ли путь держишь? Если не секрет, конечно.
И вновь после Тихомирова ответа глубокая задумчивость «нарезала» бороздки на лице хозяина. Да, и заговорил он, не меняя ни положения тела, ни выражения лица:
– Многого про то озеро я не ведаю. Сам понимаешь, почитай, полжизни в седле ратном. Но кое-что слыхивал. Бают, град на нем чудесный стоял. Стоял-стоял, да и скрылся под водой от ворога ненавистного. Поверить в то я не могу, честью клянусь, но так бают. Постой-ка, есть у меня мужичок загадочный, говорун он, конечно, не, бог весть, какой. Порой слово из него хоть клещами тяни. Но, если глянешься ему, много, чего любопытного узнаешь.
Помещик поднял с пола сапог и метнул его в дверь:
– Есть там кто живой?
И тотчас в дверь заглянула растрепанная женщина:
– Чего звал-то?
– Отправь кого-нибудь за Севером.
– Кого ж я отправлю-то? Все при делах. – Недовольно, и небрежно скривилась женщина.
– Коль некого, тогда сама побегай.
– Некогда