– Как? Да нормально… голова почти не трещит…
– Сочинять пробуете?
– После такой истории… хотелось бы.
Глава девятая
«Ой, бабушка, сколько у тебя работы!» – сочувственно говорил мой четырёхлетний сын, когда бывал в Николаевске.
В выходные Артемий с Мариной опять поехали к бабушке Люде – подоспела клубника.
Я же остался дома. Разобрал архив, отыскал выписки из статей Пруста и Андре Жида о русском романисте.
Прустовское видение сюжета у Достоевского было не лишено оригинальности. Да и сам Пруст не рисовал события, нанизанные на нить причин и следствий, а показывал сразу следствие, удивляющее своей мнимой необусловленностью. Жид, напротив, привлекал мастерством критика: «Мы не видим у Достоевского никакого упрощения, никакого очищения линии. Ему нравится сложность…»
«Да, нравится, и он бережёт её…»
Я не только перечитал французских модернистов, но и поколдовал над планом книги о Достоевском. Решил доработать главу о «Ревельском снятке». И вот почему.
В главном городе Эстляндской губернии, Ревеле, Федор Михайлович не просто по нескольку месяцев гостил у брата, но и немало трудился. Здесь написал своего «Господина Прохарчина». Но мне хотелось потянуть за ревельскую ниточку посильнее. Ведь в годы учёбы Достоевского в инженерном училище издавалась литографическая газета «Ревельский сняток», и будущий романист был её редактором.
Есть странное обстоятельство.
Газета выходила в Санкт-Петербурге, но в её названии указывался эстляндский город Ревель. Почему именно к Ревелю отсылает название газеты? Не потому ли, что в Ревельской инженерной команде служил брат Достоевского? Известно, что эта команда занимала определённое место в цепи инженерных учреждений военной системы на северо-западе Российской империи.
Однако же не менее озадачивало в названии газеты и слово «сняток».
Обратился к словарю Даля и выяснил, что сняток – «рыбка-вандыш… ловимая в Белозере». Впрочем, у Даля обнаружилось и другое понятие: «снятки», то есть густые сливки, «кои не сливаются, а снимаются, устою ложкою». Последнее было куда более приемлемо для названия газеты. Видимо, училищная газета действительно иронично рассказывала о жизни высшего общества Ревеля, его «сливках»?
Вспомнилось, как и я сам редактировал «Острова», писал для них новости в стиле рэп, ставил мюзикл – этакий рождественский подарок читателям молодёжной газеты. Наконец, участвовал в научной экспедиции. Мне посчастливилось тогда поработать с профессором Супруном.
Остались и старые заметки. Они словно возвращали в год 2004-й:
«Чех, который хорошо говорит по-русски», – так прозвали в Чехии Василия Ивановича Супруна. Помимо чешского, учёный в совершенстве владеет ещё десятью языками. Он бывал в Европе и Северной Америке. Наша группа полюбила этого похожего на Тургенева человека.
Вместе с ним мы составили словарь, содержащий приблизительно тысячу лексических единиц местного диалекта, иначе