– Мне было только жалко брата. Он ежедневно сидел с ней дома и видел, как она умирает на глазах. Я просил ее, я умолял снова заняться делом, в конце концов, перестать пить… Дальше становилось хуже. Как только я приносил домой еду, она сразу же забирала все и уносила. А потом возвращалась с бутылкой чего-то там. Когда в очередной раз брат остался голодным, я стал прятать немного хлеба в кофте. Когда мать уходила, мы с братом ели. Это было тяжелое время, но все же, я был не один. Понимаешь, не один. Потом в нашем доме стали появляться какие-то мужики – они пили вместе. Как-то мы с братом купались в реке, и я заметил, что у него вся спина в синяках и ссадинах. На мои расспросы он не отвечал, говорил лишь, что упал. Какой же я идиот, нужно было тогда догадаться, что его избивали.
Трёшка склонился еще ниже. Он поспешил закрыть глаза руками, да не просто закрыть, а будто вдавить ладошки в голову.
– Короче говоря, как-то раз меня отпустили домой пораньше. Хозяева уезжали куда-то по делам, и я им оказался не нужен. Я взял приготовленную для меня корзину с едой и пошел домой. Что было дальше, даже вспоминать не хочу. Я пытался забыть это много лет. Три года я отсидел в колонии для несовершеннолетних, отсюда и кличка Трёшка. Будто это все было не со мной, понимаешь, не со мной. Когда я подошел к дому, то еще с крыльца услышал крики – это кричал мой братик, братишка. Я бросил корзину и помчался в дом. На кухне сидела еле живая мать. Ее никто не трогал, она ничего не соображала уже от спиртного. Минуя ее, я побежал в комнату. Распахнув дверь, я увидел, как какая-то жирная скотина избивает палкой брата. Кровь потеками проходила по всему его телу. Дальше я себя уже не помнил. Перед глазами встает только картина того, как меня выводят из дома. Под белым покрывалом лежит тело этого борова, а брат сидит, забившись в углу. Я никогда не смогу забыть его глаза, его испуганные, полные ужаса глаза. Их я видел в тот день в последний раз. За убийство той скотины мне впаяли немалый срок. Да это мало меня волновало, если честно. Каждый день я не мог найти покоя, потому что понимал, что на место этого мужика придут другие и будут также издеваться над братом. Как я узнал потом, мать устроила новый способ заработать. За бутылку она разрешала избивать родного сына, но не до смерти, а так, чтобы пар выпустить. Ты можешь себе представить, что я ощущал все то время, пока сидел в тюрьме. Я каждую ночь вынашивал план побега, как я заберу брата, и мы сбежим. Только такой мыслью я и жил. Пока мне не принесли письмо с извещением.
Тут его голос оборвался. Я впервые видел его в таком состоянии. Его трясло, слезы хлынули. Но он дрожащим голосом продолжал.
– Его убили. Как мне сообщили, пьяный мужик не рассчитал своих сил. Смысла жить больше не стало.
Он соскочил и побежал в лес. Видимо, сил выворачивать душу больше не было. Хромая, я побрел за ним. Спустя час, я нашел Трёшку. Его руки были в крови, такие же