– Да. Собирался. Вы скажите… всё будет…
– Меня за это по голове не погладят. Я обязан доложить о вас начальству… – Майор выжидающе посмотрел на меня.
– Ну, раз надо… звоните, – сказал я.
В глазах майора отразилось недоверие, он помедлил и нехотя поднял трубку. Стал кому-то докладывать обстановку на КПП:
– Происшествий и серьёзных нарушений нет. Спокойно. Здесь гражданин Канады… Без визы. Хочет выехать. С истекшей визой… Что с ним делать? – Майор послушал, глядя на меня. – Ясно! Так точно! – Положил трубку. – Возвращайтесь в Питер. Идите в канадское консульство. Они должны дать вам письмо.
– Какое ещё канадское консульство? – удивился я.
– В Питере есть канадское консульство. Вы не знали? – как бы даже обрадовался офицер-пограничник.
– Впервые слышу. Вряд ли они станут что-то писать… – усомнился я.
– Чего вам терять? Пусть подтвердят, что вы болели, и засвидетельствуют вашу личность. Может, вас выпустят… Гарантий дать не могу, но попытаться стоит. Письмо должно быть на бланке консульства с гербовой печатью и подписью консула, – предупредил майор.
Всё вдруг потеряло смысл. Время на границе остановилось, оно утратило таинственную власть надо мной. Усилием воли я подавил в себе зарождающуюся апатию и тоску и заставил себя собраться. Придётся всё-таки ехать в Питер за призрачным письмом. Движение – в неустойчивости, – говорил композитор и педагог Карл Черни. Только у меня движения мало. Зато неустойчивости хоть отбавляй.
Понимаешь, это странно, очень странно,
Но такой уж я законченный чудак:
Я гоняюсь за туманом, за туманом,
И с собою мне не справиться никак12.
В Санкт-Петербург я приехал глубокой ночью, точнее ранним утром. Консульство открывалось в восемь тридцать. До открытия оставалось более пяти часов. Припарковав машину напротив консульства, я решил вздремнуть на переднем сиденье. Не очень удобно, зато у дверей консульства буду первым. Меня предупреждали о возможной очереди. В полдевятого утра я ополоснул лицо водой из пластиковой бутылки и вошёл в приемную консульства. Ко мне вышла стройная девушка в чёрном брючном костюме, доброжелательная и уверенная. Я поделился с ней своими проблемами и попросил выдать письмо на бланке консульства, с подписью и печатью.
– Вряд ли вас пропустят через границу с этим письмом, – усомнилась она.
– Мне на границе сказали, что пропустят.
– Письма недостаточно. Вас в принципе с истёкшей визой не выпустят. В России действует закон, по которому иностранный гражданин с недействительной визой депортируется, и ему запрещается въезд на пять лет.
– Я рискну. Мне сказали, что выпустят… Девушка с сожалением посмотрела мне в глаза:
– Хорошо, посидите. Я поговорю с консулом. Через десять минут она вернулась и сообщила:
– Мы напечатаем для вас письмо на бланке. Дайте ваш паспорт. Подождите.
Через