– Я попытался донести до неё примерно то же самое, но она любит, чтобы всё было идеально.
– Я заметила.
Я ёрзала в кресле, чувствуя себя ничтожной. Словно снова попала в школу и сейчас меня будет отчитывать директор, а потом вызовет в школу Надю. До меня начинало доходить, что весь этот цирк с перебиранием документов он устроил, чтобы заставить меня нервничать, обезоружить, вымотать, проще говоря – наказать. Наказать не по просьбе экономки. Было что-то ещё.
– Линда очень заинтересовалась тобой, – произнёс он, сделавшись каким-то мрачным. – Не знаешь почему?
Я помотала головой, хотя знала ответ и даже прокручивала его в голове, ожидая, что вот-вот Мишель сам произнесёт его вслух.
– Потому что ты, проигнорировав все указания, трепалась с ней, как со старой знакомой.
– Но она сама начала разговор. Что мне было делать? Игнорировать?
– Я могу понять, что ты ещё не освоилась, а Линда оказалась на редкость болтливой. – Он снял очки и вытянулся вперёд. – Но впредь постарайся не встревать в разговоры с гостями. Я требую не многого, верно?
– Я вас поняла, Мишель.
– Что ж, если мы друг друга поняли, тогда перейдём к делу.
Он открыл свой треклятый ящик и не глядя достал из него какие-то бумаги.
– Подпиши.
– Что это?
– Соглашение о неразглашении конфиденциальной информации и отказ от претензий в случае травм.
– Это обязательно?
– Можешь не сомневаться. Абсолютно типовой документ, не беспокойся.
Он протянул ручку и с нескрываемым любопытством уставился на меня. Я расписалась на шершавой бумаге, поражаясь про себя, как послушно это делаю. Странным образом Мишель умел давить и гипнотизировать одним лишь своим присутствием.
– Замечательно. Полагаю, Полли, ты можешь вернуться к своим обязанностям.
С этими словами он подошёл к сейфу, положил туда подписанные мной документы и вытащил другую стопку бумаг. Глаза выхватили жирную титульную строку. «Люси Брекк» – прочитала я. Мишель брезгливо повертел стопку в руках, и выбросил в урну, разорвав перед этим листочки на несколько частей.
– Ты ещё здесь?
– Я хотела спросить…
– Спрашивай.
Ничего я не хотела у него спрашивать. Более того, мне бы хотелось как можно реже разговаривать с этим типом. Поэтому ляпнула первое, что взбрело мне в голову, чтобы он не подумал, будто я специально подсматривала. Хоть это и было так.
– Для чего здесь такой строгий комендантский час, во время которого даже отключают электричество?
– В целях экономии, разумеется. Я отключаю на ночь только осветительные приборы, а не всё электричество. Ты удивишься, как часто кто-то забывает выключать торшеры или лампы. Это расточительство. Соответственно, никому не следует бродить по дому в темноте. У тебя с этим какие-то проблемы?
– Нет, чистое любопытство.
– Любопытство…