– Как думаешь, душечка, сколько мне лет? – Не успела я продумать вариант более тактичного ответа, как дама уже сменила тему: – Что случилось с твоей губой?
– Ерунда, споткнулась на лестнице.
– Ты легко отделалась, – совсем не удивившись, сказала она. – Могла бы и шею свернуть.
– Вы правы. – Она и была права. Чертовски.
– Это дом решил проучить тебя. Он бывает коварен.
– Откуда вам знать? Разве вы не впервые здесь?
– Все старые дома одинаковы. Они веками впитывают энергию своих хозяев, а со временем обретают душу и уже сами распространяют свою энергетику. Конкретно этот дом может стать твоим злейшим врагом. Или лучшим местом во всём мире. Тут всё зависит от тебя.
– Неужели?
– Я слышу ноты недоверия в твоём голосе?
О, ещё какие!
– Знаете, администрация пансионата не приветствует общение служащих с гостями.
– А ты дорожишь этой работой?
– Я приехала только вчера, не хотелось бы вылететь так скоро из-за глупости…
– По-твоему, я говорю глупости? – Линда стряхнула пепел и очень нехорошо посмотрела на меня, сверкнув янтарными глазами.
– Глупость то, что я могу вылететь из-за такой мелочи.
Женщина неожиданно залилась смехом:
– Ты просто прелесть! Находка! Ты всегда такая?
– Какая?
– Я всего лишь пошутила – а ты за чистую монету. Ладно. – Она снова стала серьёзной – Думаю, у тебя есть причины, чтобы дорожить этой работой.
– Да, здесь хорошее жалование.
Линда прищурилась и игриво помотала мне указательным пальцем.
– Ты лукавишь, дорогуша! Лукавишь… Никто не приезжает сюда за деньгами. Здесь или ищут что-то, или скрываются от чего-то. Всего два варианта. Два!
Я поверила ей, она знала что-то такое, чего не знал ни один обитатель этого пансионата. А главное – ей не терпелось разболтать это мне. Её прямо распирало от удовольствия. А меня от любопытства. Я уже была готова плюнуть на урчащий желудок и на предупреждения миссис Беккер, сесть за столик к Линде и расспросить о том, что ей ещё известно. Но тут нежданно из дома вышел Мишель. По его озлобленным глазам я поняла, что он слышал больше, чем мне хотелось бы. Слышал не то, что говорила я или Линда. А то, что мы вообще разговаривали.
Я поставила на стол содержимое разноса и, пожелав приятного аппетита, поспешила скрыться. Мишель не произнёс ни слова, да этого и не требовалось, чтобы понять, что он в ярости. От одного его взгляда я ощутила следы невидимой бензопилы на своей спине. Неприятное ощущение. Очень.
За обедом миссис Беккер снова напомнила,