– Я не хотела ее убивать. Даже когда она совсем доставала меня своими выходками, я не желала ей смерти. Я надеюсь, что она простит меня.
Я сглотнул неприятный комок в горле. Пришел момент самой неприятной части нашего разговора.
– Вашей сестре не за что вас прощать, Дарья, – проговорил я. – Вы не убивали ее. Яна погибла здесь. Упав с этого моста на лед, сковавший реку.
– То есть как это? – озвучил их общее непонимание Генрих.
– Я хорошо помню то утро, когда здесь работала следственная группа. Я шел в школу, но, разумеется, остановился, увидев милицейское оцепление. Яна лежала на снегу на спине. У нее были многочисленные переломы, судя по положению тела. А вокруг головы растеклась огромная лужа крови. Так много крови могло натечь только из свежей раны еще живого человека. Да и милиционеры обратили бы внимание, если бы крови вокруг разбитой головы было мало, так что не считайте мой вывод основанным на детском преувеличении. Таким образом, она совершенно точно была еще жива, когда ее скинули с этого моста.
Дарья решительно замотала головой.
– Этого не может быть. Марк сказал…
Девушка побледнела, понимая, какой вывод напрашивается сам собой.
– Марк соврал вам. И убил вашу сестру, – озвучил я чудовищную правду.
Она вскрикнула. Залилась слезами, как и прежде продолжая оставаться на ногах лишь благодаря поддержке мужа.
– Но почему? Зачем?
Дарья вздрогнула вновь, перестав всхлипывать и устремив взгляд вдаль через мое плечо. Догадываясь, кто стоит там, я повернул голову.
– Потому что она Яна была обузой для вас, – проговорил я, обращаясь к Дарье, но не сводя при этом с Марка пристального взгляда. – Она словно вампир выпивала из вас все соки, отнимала у вас все время и силы. После смерти отца, души в ней не чаявшего, ей остро не хватало внимания. Вы же – по природе своей человек очень добрый и отзывчивый – не могли ей отказать ни в чем. Да, кричали на нее, ругали. Но так ведь поступают порой все матери, желающие счастья своим детям?
Я замолчал, и тогда слово взял Марк.
– А потом Дашка ко мне приходила и часами рыдала, – сквозь зубы процедил Марк. – У нее из-за Яны никакой личной жизни не было. Янка требовала, чтобы сестра только с ней возилась. Она когда про свадьбу услышала, посерела вся от страха. Димка ведь сразу заявил, что жить с другими родственниками, кроме жены и детей не будет. То есть Янка бы совсем без опеки осталась. Вот она и попыталась свадьбу расстроить. Выдумала, что сама влюблена, стала Дашу уговаривать уступить ей жениха.
– Марк, не надо…
– Нет, надо! Пора уже признать, пора раскрыть глаза на то, кем была твоя неблагодарная сестренка. Она ведь никого, кроме себя, вокруг не замечала. Даже не пыталась понять, что ты чувствуешь… Что ты тоже что-то чувствуешь!
Марк смачно сплюнул на землю, выругался, после чего продолжил:
– Когда