Оставаясь неравнодушным и небезучастным к произошедшим кровавым событиям, военный оренбургский губернатор В. А. Перовский написал Джангиру: «Без повода и без причины люди эти никогда бы не отважились на действие, влекущее для них такие последствия. Мне сделалось известным, что не только приверженцы Исатая, но и большая часть киргизов доведены до крайности самоуправления султанов, биев и старшин, употребляемых вами по управлению ордой». Спустя время Джангир осознал просчеты, которые он допустил при реформировании земельных отношений, и оценил масштабы их последствий. В его планах стояла задача по решению земельного вопроса в ханстве, но скоропостижная смерть не позволили воплотить задуманное.
Джангир стремился укрепить свои позиции в казахском обществе за счет преданных приближенных, которым он выделял лучшие земли, присваивал звания, делал подарки и предоставлял льготы. В целях управления казахскими общинами Джангир готовил духовных лиц, которые отчасти были проводниками его политики, в том числе и в области образования. В документах упоминается, что до возведения Джангира в статус хана, большинство казахов, за исключением немногих султанов и ходжей, имело слабое представление о мусульманских религиозных убеждениях; число мулл во всем ханстве в то время было не больше 15 человек [45, с. 109].
Для приобщения соплеменников к религии хан прибегал к различным, порой неординарным, мерам. Так, сложные спорные дела хан рассматривал в специально устроенной мечети, в которой предварительно проводил богослужение для сторон. Про население Букеевского ханства военный чиновник Л. Л. Мейер писал, что «молятся они охотно, но имеют решительное отвращение к посещению мечетей». Были случаи, когда во время ярмарки в Ханской ставке внезапно появлялся отряд казаков из личного конвоя хана, который нагайками и плетьми загонял толпу в мечеть на совершение молитв. Л. Л. Мейер, наблюдавший за казахами, полагал, что «причина тому чисто физическая: удушливый воздух мечети особенно чувствителен и неприятен жителям вольных степей и делает общую молитву совершенным наказанием» [83, с. 79]. К началу 40-х гг. ХIХ в. отдельные аульные коллективы уже имели своего духовного наставника. Приглашенные Джангиром татарские муллы обучали вероучению достойных казахов, которые после успешной сдачи экзамена по приказу хана становились муллами. Исламизации казахского общества способствовал Оренбургский муфтий, на дочери которого (Фатиме) женился Джангир.
За активное внедрение исламских институтов в ханстве Джангир удостоился множества хвалебных отзывов со стороны мусульманского духовенства Российской империи. Однако после смерти самого Джангира инициированные им реформы в духовно-религиозной жизни букеевцев вызвали критику со стороны царской администрации.