Рейс прошел без приключений. Всю дорогу вниз, равно как и всю дорогу наверх, Людмила Петровна размышляла над тем, что Екатерина Михайловна выдумает в этот раз. Произошедшее и опозданием-то уже не назовешь! Четыре часа!
Предвкушая очередную порцию неуклюжих оправданий, Людмила Петровна выпустила пассажиров и направилась навстречу новому письму, но по выражению лица протянувшей ей тетрадь оператора поняла, что что-то не так:
Дорогая Людочка, ты не поверишь! Опоздание мое было связано с нашим дорогим и любимым Игорем Яковлевичем! Дело было вот как: я уже выдвигалась на работу, как раздался звонок. Он сам мне позвонил и спросил, дома ли я. Я ответила, что как раз собираюсь выходить, а он предложил меня подбросить, так как будет проезжать мимо. Но это еще не все – нужно бежать! Жди продолжения, подруга!
От злости Людмилу Петровну перекосило. Она едва удержалась от того, чтобы как следует не выругаться, но вовремя спохватилась: в присутствии свидетелей категорически нельзя было показывать свое отношение к происходящему. Всему коллективу было прекрасно известно, что она сама не один год предпринимала попытки охмурить начальника, но все ее многочисленные старания были вознаграждены лишь легким флиртом, да и то исключительно в рабочее время. Добиться большего, как ни старалась, ей так и не удалось. Себе Людмила Петровна объясняла это просто: импотент. В ее понимании не было такого мужчины, который способен устоять перед женскими чарами, изысканными ухаживаниями и страстью, что живет в каждой женщине, как живет она в ней самой. А ведь у Плотницкого был реальный шанс овладеть ею, познать и приоткрыть тайны ее тела и души. Она была готова вручить ключ от собственного сердца этому неуклюжему мужчине с крашеными волосами и носом-картошкой.
Тот факт, что Екатерина Михайловна управилась за месяц с небольшим, и Плотницкий на личной автомашине предложил отвезти ее на работу, не мог не всколыхнуть все естество Петровны. По правде говоря, бедная женщина давно заметила изменения в начальнике: тот стал чаще появляться на работе, ввел странную западную моду совершать каждодневные проверочные поездки в кабине, которые, естественно, чаще всего случались в смену этой драной сучки…
Людмила Петровна старательно вывела на бумаге несколько слов, после чего выскочила из рубки, придав закрывающейся двери энергии несколько больше необходимого, от чего последняя сначала надсадно крякнула, а затем горько хлопнула. Едва Людмила Петровна покинула помещение коморки, давящаяся от смеха оператор, съедаемая любопытством и нетерпением, ринулась к тетради и беспардонно прочла написанное: «І що ж було далі?».
Не в силах сдержаться, Нина Сергеевна, именно так звали свидетеля этой сцены и по совместительству оператора фуникулера, громко причмокнула от удовольствия.