– Но, кто вы? Вы… ты, ты мой ангел…
– …Возможно, – он таинственно улыбнулся.
Когда загадочный незнакомец развернулся и ушёл вглубь потолка, на спине у него качнулись от лёгкого ветра белоснежные крылья.
Софи спокойно улыбнулась и услышала родное застенное шуршание. Это копошились Хенсомы. Затем послышались шаги. Выбирать не нужно – всё уже было решено.
– А, уже проснулась, Соня? Что же ты уснула прямо на диване? Неудобно ведь. Ты голодна? Завтрак на столе, – заботливо произнесла мисс Хенсом.
Она вознамерилась покинуть комнату.
– Мама, мне нужно с вами поговорить, – тихо, но уверенно заявила Софи.
– Хорошо, дорогая, – мисс Хенсом вышла из комнаты.
Софи опустила взгляд, увидев под ногами маленькое пёрышко. Она немедленно его подхватила и прижала к груди.
Уже вечером всё семейство сидело за обеденным столом. Девочке предстоял огромный шаг в сторону её мечты, но она была ещё по-прежнему не уверена в своём решении. В смятении между душой и разумом она всё же заявила.
– Я многое обдумала и приняла единственно правильное решение, хотя и не считаю, что все со мной согласятся.
Софи сделала паузу, набираясь сил. Родители изумлённо переглянулись, и она продолжила тихо, но твёрдо.
– Я полностью уверена, что могу стать замечательным художником.
Хенсом непонимающе посмотрели на дочь. Отец даже усмехнулся.
– С чего ты взяла эти сумбурные мысли? – поинтересовалась мисс Хенсом.
– Я уверена, что смогу… – начала было Софи, однако старший Хенсом встал, прервал её и начал рассказ о том, что её спонтанное решение идёт вразрез с их наследственными правилами, а также догмами, изложенными в родовых талмудах, оканчивая свою речь существенным «НЕТ». Дочь внезапно выкрикнула.
– Покажите, где написано, что я «должна» лишиться своей мечты?!
Она залилась слезами и выбежала вон из комнаты. Мистер Хенсом оторопело посмотрел на жену и сел, сетуя на недостаточное воспитание дочери. Остаток вечера София провела в комнате, оплакивая в пух и прах разнесённые мечты. В последующие дни жизнь стала и вовсе невыносима для девочки. Её душа, казалось, покинула тело, оставив лишь малость от той юной особы. Хенсомы всерьёз встревожились здоровьем девочки. Врачи пожимали плечами и в один голос заявляли, что она здорова, а настоящее состояние больной лишь проявление затяжной депрессии. Мать попыталась поговорить с дочерью, но та молчала, лишь однажды ответив:
– Мое место там, где моя душа… а она, далеко.
Родители больше не могли выносить того, что происходило с их любимой девочкой. Наконец, было принято решение: во благо семейного счастья пожертвовать семейным правилом.
Мистеру