Дорогая Холли!
Ты наверняка не помнишь меня, но я думаю о тебе каждый день. Я была здесь в тот день, когда ты родилась, и наблюдала, как ты растешь, пока тебе не исполнилось пять лет. Если ты читаешь сейчас это письмо, к сожалению, я уже умерла. Я не знаю, упоминала ли обо мне твоя мама Дженни, но меня зовут Сандра, и я ее сестра. Была, по крайней мере. Я знаю, что она умерла, когда тебе было всего восемнадцать, и я невероятно соболезную твоей утрате. Я волновалась, когда долго ничего от нее не слышала, но мне стыдно признать, что сочетание трусости и надежды не позволили мне выяснить правду. Я сделала это только совсем недавно. Я надеялась, что она просто забыла обо мне, поставила на мне крест. В конце концов, именно этого я заслужила.
Я знаю, у тебя должно быть много вопросов. Вопросов обо мне, о твоей матери, о том, почему я никогда не пыталась встретиться с тобой, когда ты выросла. Однако, боюсь, у меня больше нет времени, чтобы ответить на них. Я надеюсь, что, если ты приедешь на Закинф, в тот дом, где все начиналось, ты сама откопаешь правду в тех руинах, что я оставила после себя.
Мне очень жаль, что мы никогда хорошо не знали друг друга, Холли, и я надеюсь, что ты найдешь то, что ищешь.
С любовью,
Сандра
– Дамы и господа, наш самолет идет на посадку. Просьба вернуть ваши сиденья в вертикальное положение и пристегнуть ремни безопасности.
Пускавший слюни мужчина резко дернулся, проснувшись, когда Холли убрала письмо, и потер глаза, открыв пластиковую шторку на окне.
Солнце сонно садилось за горизонт, и остров выглядел завораживающе. Холли посмотрела вниз на свет, отражающийся в море, позволяя взгляду скользить по линии берега и по неровным очертаниям возвышающихся вдалеке гор. Когда самолет повернул на запад и направился на посадочную полосу, Холли показалось, что вода поднялась угрожающе высоко. Она взглянула налево и увидела знаменитый Черепаший остров, про который столько раз читала за последнюю неделю. Остров лежал в нескольких милях от побережья основного острова, кусок суши действительно напоминал черепаху, выныривающую из моря, и Холли услышала восхищенные возгласы пассажиров, которые тоже увидели остров в первый раз.
Теперь она могла посмотреть вниз и увидела длинный песочный пляж. Холли показалось, что она различает фигуры отдыхающих, наслаждающихся последними солнечными лучами дня. Впервые с самого момента пробуждения Холли почувствовала радость.
Аэропорт Закинфа был погружен в странную тишину, особенно после кутерьмы Гатвика. Холли и ее попутчики прилетели последним на сегодня рейсом. Похоже, все, кроме двух греческих офицеров на паспортном контроле, один из которых весело подмигнул, когда Холли протянула паспорт, уже ушли домой. Работали всего две транспортные ленты, поэтому Холли выбрала место рядом