– Органика, везде только органика, – вздыхает Касим, и даже в его голосе слышно разочарование.
Прибор реагирует на лучи сканеров – он снова начинает ворочаться, дергая отростками, и Разум включает успокоительную мелодию, то ли для людей, то ли для него. Манипулятор снова подъезжает к капсуле – диковинной наглостью двигая людей. Он включает капсулу, настраивает режим питания и берет выкидную трубку. Трубку он помещает в щель, откуда раздавался визг, и видно, как её заполняет белесая жидкость.
– Что происходит? – спрашивает Чи, не веря своим глазам.
Ему отвечает Амун – очевидное, невозможное, и голос его звонок для невероятного и полон неясным торжеством.
– Оно ест.
– Логично. Это органика. Это логично, – понимает Ремидос.
У самих людей есть неудобство органической части – им нужны вкусы, традицией, баловством рецепторов, то, что постыдно бесконтрольным. Омерзительно столь очевидным. Оно питается – очевидно, как нужна энергия другим приборам, как животные – биолог многое о них знает. Оно насыщается, чавкая.
Гонзало отворачивается, не выдерживая, и отходит от капсулы.
Через какое-то время манипулятор убирает трубку, и прибор выключается.
Как будто не питался, а, напротив, обесточился.
***
Они отправляют данные со своих встроенных сканеров Разуму: каждый просит его сравнить прибор с базами своей специальности, но это занимает весь день и не дает результатов. Животные – самое близкое, что может найти Ремидос, но это не имеет смысла. До создания прибора у них была надежда и цель, была после решения Жана, но она слабеет с каждым днём. Провал кажется провалом. Она сидит в лаборатории до вечера, как и любой из команды.
Вечером, не спрашивая, Разум проецирует изображение прибора, передавая и картинку, и звук.
Вечером прибор снова начинает визжать.
Ремидос закрывает глаза, пытаясь отключить этот звук, но Разум не разрешает, даже когда она касается запястья и вручную снижает настройки. Визг требователен, ввинчивается в виски, и она сидит, надеясь, что это ошибка, шутка Разума, но визг не проходит.
Они встречаются в комнате с прибором, не сговариваясь.
Близко к капсуле они подойти не могут, от крика закладывает уши, и Гонзало говорит, с трудом перекрывая этот звук:
– Мои настройки звука заблокированы.
– Мои тоже, – соглашается Касим, надрывно, у него наиболее чувствительные уши.
Ремидос сама, как биолог, устанавливала им начальные параметры. Жан знает это, знает о каждом члене команды, он приходит последним. Первое, что Жан делает, войдя в комнату, это берет Касима за руки и выводит в коридор. Возвращается он уже без Касима, и любой согласен – ему незачем