История языкознания. XIX – первая половина ХХ века: хрестоматия. Часть 1. Отсутствует

и возникающего нужен простор, которого не требуется только при спокойном существовании. Функционируя в течение необозримо долгого времени, слова окрепли и отшлифовались, но в то же время истерлись и частично исчезли в силу случайных обстоятельств. Как листья с дерева, падают они со своих ветвей на землю и вытесняются вырастающими рядом с ними новыми; те, которые отстояли свое существование, так часто меняли свой облик и значение, что их едва можно узнать. Но в большинстве случаев потерь и утрат обычно почти одновременно и сами собой появляются образования, заменяющие и компенсирующие утраченное. Ничто не ускользает от спокойного взора бодрствующего духа языка, который в короткое время залечивает все раны и противодействует беспорядку; только одним языкам он выражает все свое благоволение, а к другим он благоволит в меньшей степени. Если угодно, это также проявление основной природной силы, которая возникает из неисчерпаемого источника врожденных нам первоначальных звуков, соединяется со строем человеческого языка, заключая каждый язык в свои объятия. Отношение способности издавать звуки к способности говорить такое же, как отношение тела к душе, которую в средние века метко называли госпожой, а тело – камеристкой.

      В. Гумбольдт

      О различии строения человеческих языков и его влиянии на духовное развитие человеческого рода[9]

Предмет настоящего исследования

      Связи, характер взаимообусловленности языка и народного духа

      Разделение человеческого рода на народы и племена и различие[10] их языков и диалектов взаимосвязаны, но находятся также в зависимости от третьего явления более высокого порядка – воссоздания человеческой духовной силы во все более новых и часто более высших формах. В этом явлении они находят свое оправдание, а также в той мере, в какой исследование проникает в их связь, свое объяснение. Это неодинаковое по форме и степени проявление человеческой духовной силы, совершающееся на протяжении тысячелетий по всему земному шару, есть высшая цель всякого духовного процесса и конечная идея, к которой должна стремиться всемирная история. Подобное возвышение и расширение внутреннего бытия индивида является вместе с тем единственным, чем он, однажды достигнув, прочно обладает, а применительно к нации той средой, в которой развиваются великие личности. Сравнительное изучение языков, тщательное исследование многообразия, в котором находят свое отражение способы решения общей для бесчисленных народов задачи образования языка, не достигнет своей высшей цели, если оно не подвергнет рассмотрению связь языка с формированием народного духа. Но проникновение в действительную сущность народа и во внутренние связи языка, точно так же как и отношения последнего к условиям образования языков вообще, полностью зависит от изучения общих духовных особенностей. Именно они в том виде, который им придают природа и положение,