Редькин от удивления вскинул брови. Сонин даже поморщился, такая привычка была у генерала Фенина, и кое-кто из приближенных старательно копировал его.
– Откуда ты узнал, что заложница – ее дочь? Я, кажется, тебе этого не говорил.
– Просто догадался. Интуиция. Так сколько дочуре годков?
– Мамаша говорит – двадцать, – ответил Редькин. Лицо его стало серьезным. Сонин догадался: «Сейчас перейдет к главному».
– Тогда понятно. Гоцелава сожительствует с обеими: и с мамой, и с дочуркой. Вот так.
Редькин встал, прошел к окну и посмотрел на улицу.
Сонин заметил, что майор волнуется.
– Наши сотрудники уже выехали по адресу. Но никакие уговоры не помогают. – Он обернулся, посмотрел Сонину в глаза. – Гоцелава может убить женщину.
– Ты хочешь, чтобы я из своей зарплаты выдал ему требуемую сумму?
Редькин покачал головой:
– Нет. Говорят, он тебя уважает, как порядочного мента.
Сонин чуть не сплюнул себе под ноги, так сделалось противно.
– Мент не бывает порядочным. И не должен им быть.
Редькин спорить не стал, хотя насчет порядочности у него было свое устоявшееся мнение.
– Иначе он никого не посадит. Просто не сможет, – продолжил капитан, не услышав возражений.
– Пусть так… Но…
– Ты хочешь, чтобы к нему пошел я и поговорил с ним?
– Надо попробовать. Может, удастся все же его уговорить. Комната с одним окном, стрелять туда сложно. Ты же знаешь, Гоцелава на все пойдет. И задушить женщину ему раз плюнуть.
– Знаю. Но точно так же он может придушить и меня. Мне с ним не справиться. Он сильнее.
– Если что, стреляй на поражение.
– Хорошенькое дельце, стреляй. А если у него в руке не будет оружия? Как я объясню прокурору, что стрелял в целях самообороны.
– Не беспокойся. Тебе ничего не придется объяснять. Мы тебя прикроем, и все будет нормально, ты, самое главное, заговори его, чтобы отвлекся от окна. А дальше будет работа спецназа.
– Понятно, решили: Сонин один, без семьи, пусть идет…
– Зачем ты так, Алексей?
– Действительно, зачем? И почему бы не попробовать. Майор хоть и недоговаривает, но прав. Семьи у меня нет, и сиротами никого не оставлю. Пожалуй, соглашусь. Ладно. Давай попробуем, – сказал Сонин.
Капитан достал из сейфа свой пистолет, проверил обойму и засунул его за спину под ремень.
– На, возьми мой пистолет, – отдал Редькин Сонину свой «макаров». – Когда будешь стоять перед дверью, отдашь мне, чтобы Гоцелава видел. Ну как будто без оружия, иначе не впустит.
– Какой ты молодец! – съехидничал Сонин. – А то бы я без тебя не додумался. Не первый год служу.
Гоцелава узнал Сонина сразу. Он глянул в дверной «глазок» и, не открывая дверь, возбужденно прокричал:
– А, сыскарь вонючий! Пришел по мою душу.
Сонин, стараясь держаться как можно спокойнее, ответил негромко, но так, чтобы Гоцелава слышал:
– Я