Она сделала еще глоток, с трудом подавляя желание вскочить и бежать. Успокойся. Разве это не прекрасная возможность выведать необходимые сведения? Почему ты колеблешься?
– Моя мать, похоже, так и не простила герцога за то, что он увез ее любезную Елизавету. – Собрав в кулак всю смелость, Софья встретила его немигающий взгляд. – Она даже сказала как-то, что утешалась лишь тем, что без конца писала ей письма.
– Насколько я помню, мать тратила по нескольку часов в день на то, чтобы ответить на поступавшие послания.
– Прекрасное место для такого рода занятия.
Он прищурился.
– Вообще-то мать предпочитала заниматься этим в гостиной, примыкавшей к ее спальне. Комната расположена так, что в нее попадают первые же утренние лучи, а из окон открывается вид на озеро, которое очень ей нравилось.
Уже кое-что. Оставалось только придумать, как попасть в верхнюю гостиную, расположенную в восточной части дома.
На сегодня достаточно.
– Не могу представить, что в доме есть комната, откуда не открывается чудесный вид. Здесь такой великолепный ландшафт.
– Наш парк не столь строгий, как ваши, русские, хотя мама все же настояла на том, чтобы устроить розовый сад как напоминание о Летнем дворце. Там у нее много статуй и мраморных фонтанов.
Софья посмотрела в окно.
– Вы предпочитаете более свободный ландшафт?
– На мой взгляд, природа сама по себе хороший художник.
– Однако ж вы тратите немало времени на то, чтобы облагородить ваши поля.
Обернувшись, она успела заметить на его лице смягчившее черты выражение искреннего удивления.
– Да, согласен, но, должен сказать, я вовсе не ставлю перед собой каких-либо художественных целей.
– Разумеется, ваша работа гораздо важнее.
Он задержал взгляд на ее губах.
– Осторожнее, мисс Софья, или вы вскружите мне голову.
Сердце замерло на мгновение, а Софья, засунув в рот последний кусочек печенья, поспешно отодвинула чашку. Сейчас она готова была заняться чем угодно, только бы отвлечься, не смотреть на него, дождаться, пока схлынет накатившая вдруг волна жара.
– Мне почему-то не очень верится, что вам так легко вскружить голову, – пробормотала она. – Вы, ваша светлость, человек очень…
– Какой?
– Проницательный.
– Итак, я уже обстоятельный и проницательный. – Стефан улыбнулся, но Софья уловила в его голосе легкую нотку недовольства. – Достоинства, ценимые скорее в деловом человеке, чем в джентльмене. Похоже, за голову мне можно не беспокоиться.
Она вскинула бровь.
– Предпочитаете, чтобы вас считали недалеким и пустым?
Он перехватил ее взгляд и не позволил ему уйти в сторону.
– Предпочитаю быть симпатичным и обаятельным.
На мгновение Софья как будто утонула в его бездонных глазах, забыв обо всем остальном: материнском поручении, письмах и даже возникшем ранее подозрении, что хозяин Мидоуленда всего лишь играет