Но в политбюро не спешили отпускать Чичерина. 11 августа 1928 года политбюро постановило предоставить Чичерину трехмесячный отпуск для лечения за границей и запретило – по просьбе врачей – заниматься делами во время лечения.
Сталин доказывал Георгию Васильевичу, что он «должен остаться наркомом, если только будет работать даже два часа». Чичерину приятно было читать эти строчки, но он чувствовал себя очень плохо и понимал, что к работе не вернется. Но еще продолжал давать московским товарищам советы.
1 марта 1929 года Чичерин отправил Сталину большое послание о ситуации в Соединенных Штатах, где приступил к исполнению обязанностей новый президент Герберт Гувер. Тот самый, который в феврале 1919 года создал АРА, Американскую администрацию помощи, которая заботилась о пострадавших в Первую мировую войну, а после Гражданской войны спасала от голода и российских граждан.
Чичерин писал:
«Уважаемый товарищ! Гувер садится на президентское кресло. Он окружил себя нулями, он будет все. Напоминаю, что он чрезвычайно сенсативен в отношении АРА. Это было его детище. Когда у нас ее мало хвалили, он уже обижался. По-моему, необходимо в связи с его вступлением во власть пролить немножко теплых фраз по поводу АРА, его детища. Ведь АРА действительно много сделала… Не сказать – Гувер обидится.
Холода сильно повредили моему полиневриту, боли и общие тяжелые физические состояния усилились. В ближайшем будущем перееду в Висбаден, где при наступлении весны ванны должны серьезно повлиять на полиневрит, это моя главная надежда. С товарищеским приветом, Чичерин».
Сталин ответил Чичерину 10 марта 1929 года:
«Дорогой товарищ Чичерин! Ваши соображения насчет Гувера и АРА совершенно правильны. Отмечаемый Вами момент мы уже использовали в известном экспозе Литвинова на IV сессии ЦИК СССР. Там прямо сказано: «Мы не забываем, что в трудную для нас годину голода американский народ оказал нам щедрую помощь в лице организации АРА, возглавляющейся тогда будущим президентом Гувером». Я думаю, что этого пока достаточно. Боюсь, что частое повторение или грубое подчеркивание этого момента может дать лишь обратные результаты…
Когда думаете вернуться к работе? Нельзя ли ускорить Ваше возвращение, конечно, без особого ущерба для здоровья?
Горячий привет! И. Сталин».
Сталин регулярно адресовался к Чичерину, спрашивал его мнение по международным вопросам, Георгий Васильевич писал в ответ длинные письма. Из санатория «Грюневальд» он отправил Сталину большое письмо, где критически оценивал некоторые внешнеполитические акции СССР. Интересен его взгляд на мир: «В наших московских выступлениях говорится, что обострилась опасность войны между капиталистическими государствами, а следовательно, и нападения на нас. Что за вздор, как