Но тут кто-то заколотил в дверь так, что стекло в ней затряслось.
– Малышка!
Это был Кевин.
– Преследователь! – Бейли триумфально вскинула руки.
– О боже, – простонала я.
– Хватит колотить в чертову дверь! – вскричала женщина, а затем повернулась ко мне: – Ты знаешь этого мальчишку?
– К несчастью, – буркнула я.
– Ее осеменитель.
– Ну, похоже, вам есть о чем поговорить. Почему бы не перенести вашу камерную вечеринку на улицу?
– Нет! – выпалила я, не подумав. Затем, набрав в грудь побольше воздуха, добавила: – Видите ли, я поступила в университет Брауна, и он ужасно расстроился из-за того, что я не стану учиться с ним в Миссури, вот и проделал дырочки в презервативах, чтобы я забеременела, а потом сделал мне предложение, а мои родители думают, я буду весь уик-энд готовиться с подругами к экзаменам, и это мой единственный шанс. – Когда я решилась вновь взглянуть на женщину, то увидела, что выражение ее лица осталось прежним.
– Тво. Ю. Мать. – Я обернулась на Бейли, она смотрела на меня, выпучив глаза.
Кевин снова застучал в дверь.
– Что ты там делаешь, малышка? Иди сюда! Я люблю тебя! – Я отпрянула от двери как можно дальше. Бейли не спускала с меня глаз.
– Здесь есть запасной выход? – прошептала она краем рта.
Сработал зуммер, дверь открылась. Мой взгляд метнулся к женщине за прилавком, я увидела, как она сняла с кнопки палец. Возникло ощущение, будто меня предали. Кевин проскользнул в дверь.
– Спасибо, мэм. – Он повернулся ко мне: – Вероника, почему ты продаешь… – Но договорить он не успел.
– Ты намеренно обрюхатил эту девушку?
И тут я увидела, что хозяйка ломбарда целится в лицо Кевину из здоровенного дробовика. Ее взгляд был холоден, руки не дрожали.
– Что? Я…
– Ты. Намеренно. Обрюхатил. Эту. Девушку? – отчеканила она.
Кевин сглотнул.
– Нет, мэм! Я был пьян!
В ответ она взвела курок.
– Выметайся отсюда к чертовой матери!
Кевин побледнел.
– Уже ушел, мэм. Прошу прощения, мэм. – Он спиной, с поднятыми руками, вышел из двери. – Мгновение спустя мы услышали, как ожил мотор его автомобиля. Он уехал.
Хозяйка ломбарда вернула ружье под прилавок, открыла кассу и выложила передо мной две сотенные купюры. У меня екнуло сердце. Этого явно было недостаточно. Требовалось по крайней мере пятьсот долларов заплатить доктору. Но тут женщина снова потянулась к кассе.
– Тебя устроят двадцатки? – спросила она и стала считать деньги. Она считала и считала. И скоро на прилавке возвышалась невероятной высоты пачка. – Тысячи двухсот долларов тебе хватит. – Сердце ухнуло вниз. Это было гораздо больше, чем я надеялась получить.
– Черт побери, какой же Кевин, оказывается, богач, – сказала потрясенная Бейли.
– Вот, пожалуйста, – вздохнула женщина. – Ну как не быть щедрой к дурехе, умудрившейся отхватить самого большого засранца в Миссури.
Бейли была абсолютно согласна