– Люсь, ты же за рулем, – удивилась я.
– А я сегодня у тебя переночую, – беспечно заявила Людка и снова потянулась к Лексу.
Тот молча открыл бутылку шардоне, наполнил бокал Скрябиной, плеснул немного себе и вопросительно посмотрел на меня.
– Нет, спасибо, – отказалась я.
Рядом с такими личностями, как мои постояльцы, лучше было оставаться трезвой. Я окинула взглядом собравшуюся за столом компанию. Стахов, Людка, Этьен – трудно было представить более неподходящих друг другу людей. Как причудливо распорядилась судьба, собрав их всех в одном доме!
Ричард, словно почувствовав мои мысли, подтянулся ближе. Он уселся копилкой и уставился на форель несчастным взглядом. После внушения Этьена кот не рисковал выпрашивать еду в открытую, но это не мешало ему всем своим видом изображать умирающего от голода.
– Алексей, а давайте выпьем на брудершафт? – продолжала «ковать железо» Людка.
Стахов едва заметно поморщился, а я злорадно улыбнулась. А вот нечего было свое обаяние показывать! Теперь Скрябина не успокоится. Она же как бульдог – если вцепится, то уже не отстанет.
– Уверены, что хотите этого?
Вопрос Лекса прозвучал удивительно серьезно.
Вместо ответа, Людка встала из-за стола, подошла к Стахову и посмотрела на него с ожиданием. Я с интересом наблюдала за знакомой сценкой. Еще не так давно я сама была участницей такого же действа. Кстати, а ведь мы с Лексом так и не выпили тогда на брудершафт! Правда, это все равно не помешало постояльцу перейти на ты.
Стахов поднялся. Людка придвинулась к нему почти вплотную, их руки переплелись, бокалы звякнули… И в этот момент Этьен, с аппетитом уминающий рыбу, чуть сдвинулся и задел локтем оставленный на краю стола соусник. Тот дрогнул, качнулся и упал на пол, забрызгав все вокруг смачными сливочными потеками.
– Проклятье! – выругался Лекс, глядя на испорченные брюки.
На темной ткани маслянисто блестели большие белые пятна.
– Простите, – вскакивая со своего места, пробормотал Этьен.
Он бестолково растопырил пальцы и растерянно уставился на чертыхающуюся Людку.
– Что ж ты такой безрукий? – ругалась Скрябина, безуспешно пытаясь оттереть с юбки сливочные потеки. – Кошмар! Теперь следы останутся.
– Я не специально, – чуть не плача, прошептал Волошин. – Я… Я все исправлю.
Он схватил салфетку, опустился перед Людкой на колени и принялся рьяно растирать соус по тонкому шелку.
– Убери руки! – прикрикнула на него Скрябина. – Ты только размазываешь.
– Извините, – пунцово покраснел Этьен и расстроенно добавил: – Я нечаянно. Я же как лучше хотел.
– Бестолочь! – прошипела Людка. – И чего ты рядом со мной уселся? Кто тебя просил? Любимую юбку испортил!
– Люсь, иди в мою спальню, переоденься, – оборвала я причитания подруги. – Вещи кинь в стиралку. Лекс, ты тоже. А мы с Этьеном пока тут все уберем.
Как ни странно, ни на меня, ни