В то время я часто летал, и дело это не очень любил, а точнее сказать, немного побаивался. Но я нашел верный способ справляться с аэрофобией. Побороть страх помогала бутылка виски, бережно купленная в дьюти-фри. После того как она открывалась, полет протекал совсем не страшно, очень быстро и даже увлекательно. Благодаря этому однажды французские стюардессы познакомились с творчеством Александра Сергеевича Пушкина, шведский попутчик осознал (или не совсем осознал) масштаб и глубину мысли Федора Михайловича Достоевского. А один адыгейский психолог получил в награду вместе с перегаром подробный рассказ об одной моей неразделенной любви того времени. В общем, пластмассовые стаканчики с колой всё чаще разбавлялись виски, а моё желание познать загадочную китайскую душу соседки по креслам возрастало.
Когда я в первый раз выехал за границу, мне было лет девятнадцать. Тогда все мои международные визиты были в составе гандбольных команд. То есть с такими же спортсменами-оболтусами, как и я. В то время особым кайфом у нас считалось обматерить иностранца на русском языке, чтоб тот совсем ничего не понял, при этом улыбаясь ему в лицо (В молодежной сборной Швеции играл лысый парень с открытой белоснежной улыбкой. Мы дали ему прозвище Лысый Хэр, объяснив, что на русском языке это обозначает что-то хорошее. В течение нескольких лет мы встречались со сборной Швеции на различных соревнованиях и всегда весело кричали нашему другу: «Эй, привет, Лысый Хэр». Он улыбался и махал нам в ответ).
В общем, вот такие сомнительные удовольствия нас привлекали в то время.
Годы шли, я рос и, к счастью, умнел. Вскоре мне перестало нравиться материть иностранцев (собственно, мне перестало нравиться материться в принципе), а захотелось узнавать что-то новое о культуре других народов, об их жизни, бытии.
Я как истинный джентльмен извинился, поздоровался, извинился, что побеспокоил, представился и спросил имя моей собеседницы. Мне говорили, что многие китайцы понимают русский, поэтому я и начал диалог на родном языке. Я сразу же