После медового месяца в Вечном городе Дмитрий Иванович и Анна Ивановна вернулись в Россию, и тут выяснилось, что епархиальная консистория, в ведении которой находилось расторжение церковных браков, наложила на Менделеева епитимью: в течение ближайших семи лет ему запрещалось вступать в новый брак. Но влюбленные все равно решили не расставаться, тем более что Анна была беременна. Как раз кстати для лишенного профессорского жалования ученого крупный нефтепромышленник Рагозин предложил ему выгодное дело: устроить лабораторию для исследованья нефти и разработки новых способов промышленного получения нефтяных продуктов на одном из поволжских заводов между Ярославлем и Романово-Борисоглебском. Поселились они в домике над Волгой. Дмитрий Иванович подолгу пропадал на заводе, но, как писала Анна Ивановна, «одиночество меня не томило <…> Здесь – глубокое сознание, что выполнено то, что надлежит выполнить, – покорность высшему…»
В новом, 1882-м году, по возвращении в Петербург они все-таки повенчались. Священник Адмиралтейской церкви в Кронштадте, исполнивший обряд таинства, был за это лишен сана, утешаясь, возможно, лишь хорошим денежным вознаграждением от Менделеевых; но законность брака церковные власти под сомнение не поставили. Молодая семья зажила дружно и счастливо. Через два года после рождения дочери Любы на свет появился сын Иван, еще через два – близнецы Мария и Василий. Возобновились «менделеевские среды». В доме снова появилась студенческая молодежь. Гостей ожидало простое угощение: чай, бутерброды, красное вино. Анна Ивановна сочла нужным в воспоминаниях особо подчеркнуть «отсутствие светских дам (бывали только художницы)» и добавила: «Все чувствовали себя легко и свободно». И еще: «Дмитрий Иванович всегда был как будто в состоянии душевного горения. Я не видела у него никогда ни одного момента апатии. Это был постоянный поток мыслей, чувств, который крушил на своем пути все препятствия».
Вызывает удивление, что при всем своем авторитете в научном мире Д. И. Менделеев не удостоился избрания действительным членом Академии наук, был только членом-корреспондентом. Еще осенью 1874 года академики А. М. Бутлеров и Н. Н. Зинин попытались ввести в Академию Менделеева, написав в своем представлении, что «его право на место в русской Академии наук никто не решится оспаривать…» Но тогда представители других профессий в этом высшем научном учреждении просто решили не открывать дополнительной вакансии для химиков.
Диплом