– Эй,– я пощёлкал пальцами у неё перед лицом,– эй, Вера, ты что, правда пытаешься переделать всех знакомых под рецепты из поваренной книги? И многие соглашаются?
– Немногие,– опять сказал она,– никто.
– А ты всё равно продолжаешь?
– Да, я должна получить однажды идеальное блюдо. Я шеф-повар своей жизни.
Круто. Миша – Архитектор, Вера – Шеф-повар, Женя – Исследователь, Огарёвы – не знаю кто.
Разговор начал меня раздражать.
Кажется, мы оба хотим, чтобы дверь не открылась – по разным причинам, но при этом ждём минуты, когда можно будет остаться наедине. В смысле – порознь. Каждый у себя дома.
– Смотри,– я перелистнул пару страниц в другом журнале,– тут тоже почти рецепт: возьмите 100 граммов чёрной пряжи, белые нитки, синтепон… Может тебе воспользоваться, а? Только вместо медведя связать человека, как ты любишь: с горошком и содой на кончике…
– По-моему, тебе пора!
– Я тоже так думаю,– резко поднявшись из кресла, я уронил с колен раскрытый журнал и задел рукой торшер. Он покачнулся, жёлтый плафон колоколом помаячил взад-вперёд, свет дрогнул, задёргались тени в комнате.
Звонок мобильного отвлёк меня. Кто бы это мог быть? Опять тётя с дядей? Они никогда не звонят больше одного раза в день.
Юлия Владимировна. Кто это? Ах, да. Танькина начальница и подруга. Что ей надо? Дело к ночи!
– Алло,– я так и стоял у кресла. Плафон перестал качаться, тени замерли. Казалось, замерло вообще всё в комнате, кроме Вериных спиц: они как ни в чём не бывало продолжали набрасывать петли.
– Арсений, ты знаешь колыбельную «Ночка тёмная до края расстелила небеса»?
Ладно, после Вериных выкрутасов мне уже ничего не страшно. Сегодня вечер пятницы, голос у Юлии взвинченный. В караоке отжигают? Не хватало мне только чужих пьяных начальниц с песнопениями.
– Нет,– буркнул я и собрался отсоединиться, но почему-то решил уточнить,– а вам зачем?
– Таню пациент в заложницы взял,– быстро заговорила Юлия,– рак гортани, доходяга, в чём только душа держится, а туда же: требования выдвинул, чтоб ему песню эту спели, как мама в детстве. У меня твой номер с конференции остался. Я всем подряд звоню, вдруг кто-нибудь знает эту колыбельную. Ему ж из Интернета не годится, ему живьём подавай, спасибо хоть не под рояль!
«Таню взял в заложницы умирающий больной и требует спеть ему песню,– подумал я мимолётно,– это Ямгород такой ненормальный или весь мир окончательно сошёл с ума?»
– Спросите у преподавателей музыки или у руководителя оркестра. Есть же в вашем Ямгороде оркестры и учителя музыки?
– Да я-то их откуда знаю… Ой, ладно, буду искать.
– Скрутите вы его. Что у вас охраны нет?
– Страшно, Арсений. Он ей нож к горлу приставил – вдруг покалечит ещё… Извини, что побеспокоила.
Что за день такой? Одна, видите ли, любит людей с горошком на кончике, вторая – в заложницах