Духи и призраки не заваливаются спать в несвежей майке, они превращаются в струйки тумана и утекают поутру в плохо законопаченные щели, а не сопят так громко, каждую секунду рискуя сорваться на храп.
Определенно, для звонка Мэл или родителям было еще слишком рано. Однако сон ушел окончательно и бесповоротно. Побродив бесцельно по дому, Мэтт в конце концов устроился в кресле внизу. Телефон Дэвида лежал на тумбочке перед ним, мигая издевательскими белыми цифрами. Пять утра. Не стоит никому звонить в такое время. Проверяя, на каком ты свете, том или этом, не забывайте об элементарной вежливости, это же несложно.
Чтение книги Дэвида, определенно, не способствовало психическому равновесию, но, по крайней мере, это был неплохой способ скоротать время. Еще одну главу, пожалуй, он осилит с утра пораньше…
Девочка по имени Эстер. Черт возьми, а он ведь помнил эту историю. Девчонку нашел Эйб, парень с еврейским именем Абрахам и совершенно не еврейским носом. Хоть заслуги его в том и не было, а все же он тогда неделю ходил, надуваясь от собственной важности. Журналисты тогда осаждали участок, выясняя, не появился ли в городе новый маньяк, требовали комментариев. Но девчонка ни черта ни помнила. Как теперь понятно, оно и к лучшему.
То есть, если предположить, что в этой истории вообще хоть что-то понятно. Что это правда, вся эта невозможная белиберда про хоровод духов. Что Дэвид ввалился к нему среди ночи с безумным и хмельным взглядом, потому что побывал на ярмарке фейри, а не просто получил по ребрам в пьяной драке, как до сих пор был уверен Мэтт.
Телефон издал короткий писк, и в тишине комнаты этот звук показался неожиданно резким, царапнул болезненно по воспаленным нервам. Мэтт дернулся и рефлекторно схватил трубку, запоздало сообразив, что сообщение предназначалось не ему. На экране всплыла бессмысленная последовательность цифр: трехзначное число, двухзначное, потом одинокая цифра. Снова трехзначное, и так еще несколько циклов, каждый раз цифры разные. Отправитель в адресной книге не значился.
«Ладно. Что бы это ни значило, меня не касается».
Тишина давила на барабанные перепонки; казалось, вездесущий туман заполнил комнату, украл потрескивание половиц, столь естественное для старого дома, и шорох жуков-древоточцев, и заоконный гомон утренних птиц, которым самое время было просыпаться, приветствуя восходящее солнце. Мэтт попытался глубоко вздохнуть и не смог, словно из комнаты вдруг откачали воздух, или заменили кислород каким-то неведомым газом. Горло сдавило спазмом. «Кажется, вот что называется панической атакой», – отстраненно отметил он, наблюдая, как перед глазами мелькают сияющие точки, все чаще и чаще, а поле зрения заволакивает тьма подступающего обморока.
Где-то далеко, в тысяче парсеков, в другой Вселенной, не иначе, стукнуло окно, и струя холодного воздуха скользнула по лицу Мэтта, возвращая его в реальность.
Легкие шаги прозвучали