А жизнь – уже с десяток
идёт полётных лет.
Не перечесть заплаток,
нашитых на сюжет.
Живой и перспективный
вцепился в якоря.
И дух корпоративный
сожрал богатыря.
Конь
С утра печалит голова,
болит без видимой причины.
И вот сползают рукава,
и углубляются морщины.
Возможно, это будни жмут,
от передышки мало проку.
На шее принятый хомут
висит, мешая кровотоку.
Непокупные удела
жуют расшатанные зубы.
А жизнь насыщенней была —
земля, огонь, вода и трубы…
Теперь – темно или светло —
не важно, бегаешь по кругу.
И давит скользкое седло,
приобретённое с испугу.
Телега, полная дерьма,
почти квадратные колёса…
Возможно, горе от ума —
забили голову вопросы.
Сидишь, не конь, а человек,
устал гадать: какого х-я
в короткий твой техничный
век тебя устраивает сбруя?
Финиш
Где же ленточка и финиш?
Знать бы прикуп, рост и вес…
Раньше думал – горы сдвинешь,
но потерян интерес.
Из вопросов и азарта
бодрый огненный коктейль.
Жизнь отложена на завтра,
искры собраны в постель.
Человек внезапно смертен…
В нём красивых, как балет,
много шрамов и отметин,
составляющих портрет.
Знает даты и детали
вечный времени рулон.
Сколько звёзды отмотали
от тебя до похорон?
Holiday
Так случается, дружище:
можно встать не с той ноги.
От судьбины кулачища
сотрясаются мозги.
Ножка стула пальцем пнута,
в стену – кофе с молоком,
начиналось утро круто
обожжённым языком,
сожалением и злостью,
только пена улеглась —
поцарапал горло костью
пережаренный карась.
Сломан хвост, крыло погнуто,
наступаю на кота…
Искривление маршрута,
настроения и рта.
Я стою на пепелище,
восхищаюсь этим днём.
День большой, не день, а днище,
перетоптанный конём.
Я не выйду из берлоги,
мир меняю на кровать…
Чем беду пускать под ноги,
лучше вовсе не вставать.
Хороший человек
Ты – уникален, ты – один!
Не зря природа собрала.
Ты – императорский пингвин —
реинкарнация орла.
Не злись, не думай, не жалей,
не ограничивай простор!
Не быть гимнастом дю Солей —
какой нелепый приговор!
Ты идеален, будто шар,
как