Елена вцепилась в руку мужа, не понимая, кто в кого должен стрелять и зачем.
– Да зенитки же!
– Какие зенитки? Ты о чем говоришь?!
К ней подошел Мушег.
– Вон там, за меловым холмом, расположены противоградные установки. Но они почему-то не стреляют.
– Нахлестались вина и дрыхнут, наверное, гады… – произнес Арсен. – Ладно, я пошел.
Елена снова вцепилась было в него:
– Куда?
– В канцелярию. Там, наверное, уже все собрались.
– Поешь хоть что-нибудь, ты же голодный, – сказала Арфик.
– Обойдусь, – отмахнулся Арсен и, прикрыв голову куском фанеры, припасенным для обмахивания углей под шашлыком, побежал к машине, крикнув на ходу:
– Обедайте без меня!
Он включил зажигание и выехал со двора. Градины гулко барабанили по натянутому тенту над головой, с хрустом раскалывались под колесами машины, словно круто сваренные яйца, разлетались в стороны, как камни, выпущенные из пращи.
Арсен смотрел на проплывающие мимо дома, огороды, деревья и недоумевал: сколько же времени продолжался этот проклятый град, что успел разорить село? Он вспомнил, как на его глазах гибли растерзанные кусты винограда во дворе и невольно съежился: если такое творилось и на совхозных виноградниках, то… Страшно было даже думать, что тогда будет.
Град, судя по очевидным признакам, шел полосой с северо-востока на юго-запад, круша все на своем пути: огороды, сады, раскалывая шифер и продавливая железо на крышах, разбивая оконные стекла в домах. «Если полоса широкая, – подумал Арсен, – то многие сегодня вдоволь наплачутся».
Последние градины еще падали во дворе дирекции, когда он остановил машину у подъезда. Быстро взбежал на второй этаж. В кабинете Габриела Балаяна собралось много людей – главный инженер, старший экономист, парторг, председатель сельсовета, бригадиры, механизаторы, заведующие фермами…
Арсен, на ходу кивнув им, прошел к директорскому столу.
– Почему они не стреляли? Вы туда звонили?
– Да звонил, звонил, – морщась, ответил Балаян. – Нельзя было стрелять.
– Почему? Что значит «нельзя было»?
Вместо директора ответил как всегда невозмутимый Рубен Григорян:
– В тот момент над селом пролетал какой-то пассажирский самолет.
– Какой самолет?
– Москва – Тегеран.
– Но здесь же трасса не проходит, откуда взяться самолету?
– Не знаю, мне так сказали… – вновь заговорил директор, вставая из-за стола.
– Сколько же времени этот самолет летал над нами? Не круги же он делал, черт возьми!
Директор горько усмехнулся.
– А сколько времени, по-твоему, продолжался град? Скажи ему, Рубен.
– Около восьми минут. Я засек случайно, у меня остановились часы, я прошел в столовую, чтобы посмотреть на настенные… было без двадцати семь.