137-я стрелковая против танков Гудериана. Валерий Павлович Киселев

видел, как несколько смельчаков, оставшись во ржи, поджидали приближающиеся танки. Вот завертелся один с подбитой гусеницей, другой встал – бойцы накинули ему плащ-палатку на триплексы, а потом вижу, что и этот горит. Залёгшие бойцы бросали в бронемашины гранаты и бутылки с горючей смесью… И первое ЧП: в самом начале боя в полном составе из первого батальона перебежала рота, сформированная из немцев Поволжья. Перебили командиров взводов, убили ротного, и – к фашистам. Сколько раз я ещё до войны говорил Малинову, что надо бы разбросать эту национальную роту по другим подразделениям – «Нет, это же лучший хор в дивизии!» Да, песни о Сталине они пели хорошо…

      Самойленко А. М., связист 2-го батальона 771-го полка, сержант:

      – Пришла и моя очередь воевать… Начальник штаба батальона был очень недоволен, что накануне пропал без вести командир взвода связи Пуресьев, и приказал свернуть радиостанцию и положить её на двуколку: «Чтобы немцы не запеленговали».

      Впереди, у села, расположенного на возвышенности, захлебнулось наступление наших рот. Возвращавшиеся с переднего края раненые говорили: «Немец так бьет, что головы не поднять…» После полудня фашисты усилили давление. Сильно били минометы и орудия. В селе загорелись дома. Из огня вырвались лошади, запряжённые в подводу, обезумевшие, они скакали прямо на нас… Немцы обошли нас с флангов. Когда бойцы, отходившие с переднего края, поравнялись с нашим резервным эшелоном полка, всё смешалось. Самое страшное было, когда появились танки. Те, кто был на ржаном поле, бросали в танки последние гранаты и гибли. Мне посчастливилось: рядом оказались ямы, толстые деревья. Полного разгрома не допустила наша артиллерия: прямой наводкой она уничтожила три или четыре танка, и это охладило пыл немцев…

      Маршал Бирюзов, командовавший в этих боях 132-й стрелковой дивизией, писал в своих воспоминаниях: «Куда тяжелей пришлось тогда левому соседу – 137-й стрелковой дивизии, на стыке с которой враг наносил главный удар. Здесь бой достиг наивысшего напряжения. Весь этот район, казалось, был залит кровью и объят пламенем. Горело все: подожжённые немцами деревни, подбитые танки, автомашины…»

      Предпринятые 13 июля разрозненные попытки дивизий 13-й армии отбросить за Днепр наступавшие от Быхова и Шклова моторизованные и танковые отряды противника были безуспешными. Части 20-го стрелкового корпуса в составе сосредоточившихся к этому времени подразделений двух полков 132-й стрелковой дивизии и четырёх батальонов 137-й стрелковой дивизии в 5:30 перешли в наступление с рубежа Махово, Дубровка, Волковичи, Усушек и к 13 часам продвинулись до рубежа Рыжковки, Давыдовичи, Комарки. Однако сопротивление противника усиливалось с каждым часом. Подошедшие к месту боя танковые части гитлеровцев нанесли удар по не успевшим подготовить оборону нашим подразделениям, которые, понеся большие потери, отошли на рубеж южнее Малого Осовца, Рыжковки, Червонного Осовца,