Решили сменить позицию, выдвинулись на ржаное поле. Рожь высокая, густая, ничего не видно, стреляем, но куда? Окопались. Вижу, как на нас идет группа человек из пятнадцати, в нашей форме, с нашим оружием. Один из них кричит: «На кого вы идете? Ведь на нас, на своих русских людей!». Мы буквально опешили и не знали, что делать. Было какое-то минутное отупение, пока не услышал от этой группы: «Рус! Сдавайся!» Тут уж поняли, что это немцы, и открыли огонь. А потом вижу – на нас по ржи идет целая рота немцев, с закатанными рукавами мундиров, автоматы упираются в животы, и уже строчат по нам. Мы решили подпустить их поближе и забросать гранатами. Бросили по гранате и с криками «Ура!» – вперёд. Немцы побежали. В это время мимо нас в направлении противника проехали три броневика со звёздами на броне. Отъехали метров на сто вперед и вдруг повернули башни на нас и открыли огонь. Один боец из моего отделения был убит, двое ранены. Бросили в броневики гранаты, но не попали, далеко. Броневики отъехали дальше и опять стали вести огонь по нашей роте. Убило командира взвода, потом по цепи передали: «Убит командир роты!» Так день и прошел – перебежки, перестрелки. У меня сохранилась записная книжка, в ней есть запись: «Первый бой. Из 53 человек нашего взвода в живых осталось 19».…
Похлебаев Г. Г.:
– Два танка тогда подбил взвод лейтенанта Старикова моей батареи, остальные кто-то из батареи Терещенко и из 278-го ЛАПа. Но потеряли мы прекрасного наводчика Петра Печёнкина, и закопали его потом возле позиций. Был тяжело ранен – в горло – и лейтенант Стариков. Дорого нам приходилось платить за подбитые танки. Вместо Старикова на взвод я назначил лейтенанта Агарышева, бывшего до этого на боепитании…
Свиридов В. В., командир штабной батареи 497-го гаубичного артиллерийского полка, комсорг полка, подполковник в отставке:
– Был у нас в полку лейтенант Сахаров. Такой, помню, крупный, высокий блондин. В первом бою у одного орудия погиб весь расчет, он сам встал за панораму и подбил танк прямой наводкой чуть не в упор. Другой танк успел раздавить это орудие, выскочил танкист, чтобы взять Сахарова в плен. Начали они драться. Сахаров танкиста убил, а что было дальше, я уже не видел, и Сахарова больше живым не видел. Но вспоминали его в полку ещё долго…
Александров А. А.:
– Часть танков горела, остальные начали пятиться, но пехота шла, хотя уже не так красиво,