Аким тоже стал постреливать в бегущие к нему механизмы. Непривычно. Одиночными не сразу попадёшь, а очередями бить, так расход патронов огромный. Да ещё расстреляешь все магазины, потом их набивать нужно будет. Время много на это уходит. Нет, дробовик лучше.
Он уже менял второй магазин, когда услышал высокое и звонкое:
Паммм…
Он высунулся из траншеи. А над китайцами, над песком плывёт большое, серое облако.
И тут же ещё раз:
Паммм…
Он даже поверить не мог, в кои веки такое происходило. Это их миномёты начали бить по китайской атаке.
Паммм… Паммм… Паммм…
Разрывы один за другим. И так хорошо, точно ложатся. Осколки от мин разлетаются, над самым песком стелятся. И всё больше и больше черных, дымно-пыльных облаков медленно плывут над равниной, по которой только что наступали китайские солдаты. Они накрывают всё пространство перед траншеями и в этой мгле то и дело всполохами рвутся и рвутся в небо красные цветы новых разрывов.
Саблин добил двух последних крабов и спрятался в траншею, осколочки-то и до него долетали. Сел, и, чтобы не терять времени, стал набивать пустой магазин патронами. А сам слушает, и радуется каждому новому взрыву. Когда пустых магазинов у него уже не осталось, взрывы прекратились. Он высунул голову из окопа, так, чтобы только камеры наружу торчали. А там не видать ничего, только серая пыль сплошной стеной. И тихо стало. Ни единого выстрела. Ни с той, ни с другой стороны. Навоевались.
Аким, наконец, тихонько, помня про снайпера, высовывается над траншеей. Китайцев нет. Последние из них совсем далеко, тащат своих раненых уже около своих окопов. Вернее, живых нет. На поле, на песке, четыре трупа. Один из тех, кого убил Петя Чагылысов. Ещё один убит пулемётчиками. Этих Аким помнил. Кто убил остальных, он не знал. Может и миномётами их поубивало.
Но почему-то Саблин был уверен, что это не последняя атака на сегодня. Он знал, что они тут китайцам как кость в горле. Сейчас подтянут ещё пулемётов и гранатомётов, и пошлют сюда два взвода, а не один. Они не успокоятся.
А в коммутаторе знакомый и радостный голос.
– Казаки, наши идут.
Акиму из-за скалы не видать ничего, он спрашивает у Карачевского:
– Володя, кто там?
Тот оборачивается, чуть не вылезает из копа, смотрит на восток и сообщает:
– Пехота, к нам идут. Не спешат.
– Ага, – говорит пулемётчик Каштенков,– как на прогулке идут.
Аким слышит в их голосах радость. Он и сам очень рад этим пехотинцам.
– А сколько их?– Спрашивает он.
– Человек сорок.– Говорит радист.
– Ага, а обещали роту.– Вспоминает пулемётчик.
– Такие теперь роты,– говорит взводный и тем разговор заканчивает. – Казаки, пока окапывайтесь, запасные позиции готовьте. Не думаю, что успокоятся китайцы сегодня. Пойду встречать братов. Погляжу, что у них за офицер.
Саблин пошёл к Карачевскому