Наш дом и сад в начале века… (Русская пьеса). Дон Нигро

Катей. Мы встречались каждый день, когда она приходила в психиатрическую больницу, чтобы помогать мне. Она так страстно говорила со мной, ее лицо находилось в каких-то сантиметрах от моего. Откуда я мог знать, что она невероятно близорука, но из тщеславия не хочет носить очки? И пахло от нее так хорошо. Однажды я пытаюсь ее поцеловать, но она закатывает такой скандал, будто я показал ей рисунок собственного пениса. Ее реакция… Это было что-то страшное. Так что в последнее время я начал флиртовать с Аней, чтобы разжечь ревность Кати, и к чему это приводит? Я выхожу из кустов и вижу, что ты засосал чуть ли не всю ее голову. А самое нелепое, я думаю, и да поможет мне Бог, что я начинаю влюбляться в Аню. Но Аня, разумеется, влюблена в тебя. Тебе на самом деле она не нужна, потому что ты влюблен в Наташу, которую я больше не люблю. Мой вывод – все мужчины паразиты, и их должно убить. К счастью для меня, я – врач, а потому есть у меня прекрасные возможности внести свою лепту в это благородное дело.

      НИКОЛАЙ. У всех жизнь – такой бардак?[2]

      РАДЕЦКИЙ. В России, судя по всему, да.

      НИКОЛАЙ. Что ж, я такой же дурак, как и ты. Приехал сюда, чтобы попытаться увести Наташу от мужа, но теперь она даже не разговаривает со мной, вот я и дошел до того, что соблазняю на поцелуй ее юную сестру и даю ей жуткие советы по писательству. Мне надо выпить.

      РАДЕЦКИЙ. Ты уже выпил слишком много, а нас еще не звали к обеду.

      НИКОЛАЙ. Я всегда начинаю пить до обеда.

      РАДЕЦКИЙ. Ты уже ведешь себя отвратительно. А если выпьешь еще на пустой желудок, того гляди кого-нибудь застрелишь.

      НИКОЛАЙ. Никого я не хочу застрелить. Нет, это ложь. Я бы с удовольствием застрелил мать Наташи. Хорошо бы застрелить и ее мужа, но он мне нравится.

      РАДЕЦКИЙ. Он идиот.

      НИКОЛАЙ. Да. Именно это мне в нем и нравится.

      (К ним подходит НАТАША).

      НАТАША. Обед готов. Куда все подевались?

      РАДЕЦКИЙ. Николай довел Аню до слез. Катя учит свиней играть на скрипке. А я потерял вашу мать в лабиринте.

      НАТАША. Так найдите ее. Вы знаете, самой ей не выбраться.

      РАДЕЦКИЙ. На это я и рассчитываю.

      НАТАША. Доктор, пожалуйста. Не можем мы оставить маму в лабиринте. Если она будет бродить там целый день, ее хватит солнечный удар.

      РАДЕЦКИЙ. Ладно. Но без нее так хорошо. К вашей маме питаешь самые теплые чувства, при условии, что нет необходимости находиться в ее компании. Но, полагаю, не можем мы бросить ее в лабиринте. (Обращается к НИКОЛАЮ, уже направляясь к лабиринту). Если я не вернусь через час, вызывай казаков. (Уходит).

      НАТАША (встречается с НИКОЛАЕМ взглядом, потом отводит глаза). Прошу за стол, если есть на то ваше желание. (Направляется к дому).

      НИКОЛАЙ. Наташа, подождите.

      НАТАША. Мне надо приглядеть за слугами. Они суют в суп грязные пальцы.

      НИКОЛАЙ. Мне без разницы, чьи пальцы побывают в супе. Если, конечно, они не будут в нем плавать. Хотя мне и это без разницы. Все равно суп я не люблю. Я хочу знать, почему вы продолжаете избегать меня?

      НАТАША. Я вас не избегаю. Просто занята.

      НИКОЛАЙ.