Аркадий завершил операцию и наложил на разрез тампон, смоченный в водке. Мария Степановна сидела в кресле без сил, ее лоб был покрыт испариной, но улыбалась она уже не вымученно, а абсолютно искренне.
– Позвольте поцеловать вашу руку. Я много раз делал подобные операции, но никогда с помощью мартышки. Это было великолепно.
– А вам какую: обыкновенную или результат вашей работы? – спросила Мария Степановна, протягивая Аркадию обе руки. Доктор и пациентка засмеялись, а Мария Степановна добавила:
– Как хорошо, что Илларион вас привез…
В тот день Мария Степановна впервые после начала болезни вышла к обеду, была она уже не в халате, а в домашнем платье и выглядела хотя и уставшей, но счастливой. Увидев разительную перемену, произошедшую с маменькой, Лидия хотела высказать доктору свое восхищение, но нужные слова почему-то не находились. Вниманием гостя, как ей казалось, полностью завладели словоохотливый Илларион, соскучившаяся по общению Настя и маленькая Сонечка, которая протопала вдоль стола на своих еще нетвердых ножках и с милой детской улыбкой ухватила доктора за полу сюртука. Но Лидия ошиблась: ее восторженный взгляд не скрылся от Аркадия.
Через несколько месяцев Аркадий и Лидия поженились.
– Барыня, там Елизавета Степановна приехали, – сказала Луша, заглядывая в гостиную, но Лидия, услышав из прихожей знакомый голос, уже отложила вышивание и направлялась встречать гостью.
– Тетя Лиза, здравствуйте! Ой, какое платье! Повернитесь, пожалуйста, хочу со всех сторон посмотреть…
– Ах, Лидочка, это ты у нас можешь собой любой наряд украсить, а мне, чтобы прилично выглядеть, надо во что-то приличное облачаться. Но, ежели честно, мне это платье и самой нравится. Кстати, очень модный сейчас цвет – нежареный кофе.
– Я бы сказала c'est magnifique[22], но Саша не любит, когда французский с русским смешивают.
Саша со свойственной молодости категоричностью протестовал против употребления французских слов в обычном разговоре. Он считал это глупым позерством.
– Маменька, ну скажите «прекрасно!» или «великолепно!» или еще лучше «восхитительно!», и все будут довольны.
– И как же это тебе, хитрецу, удается угодить всем, оставаясь при своих? – сказала с улыбкой тетя Лиза, целуя внучатого племянника в лоб.
Елизавета Степановна, младшая сестра Марии Степановны, в свои неполные пятьдесят выглядела очень хорошо и потому могла немного лукавить, говоря о необходимости для себя каких-то выдающихся нарядов. Это была миниатюрная женщина с очень подвижными чертами лица. Ее серые глаза, окруженные мелкими морщинками, смотрели на мир со все еще детским любопытством. Елизавета Степановна была женой конезаводчика Арсения Лукича Хазова. В теплое время года конезавод Хазовых представлял собой центр активной жизни всей округи – с вечеринками, приемами и выездными пикниками. Тетя Лиза очень любила общество, а ее муж, поначалу тяготившийся подобными мероприятиями, постепенно вошел во вкус, поняв, что благодаря такой известности дела его идут все лучше и лучше. Зимой Елизавета Степановна предпочитала