Малейшая остановка – и ты отстал от времени и от событий. Об этом говорит древняя китайская «Книга перемен».
Глава
5
У Славы Брыкова была странная особенность: как бы ни было светло в кабинете, он всё равно включал настольную лампу.
– Круг света очерчивает границу между моей работой и остальным миром, – объяснял он знакомым. – С лампой легче сосредоточиться.
В новостном отделе работала молодёжь. Главный редактор решил не нарушать сложившийся микроклимат, и во главе отдела поставил тридцатилетнего Славу – рыжеволосого парня с белоснежной кожей, усыпанной веснушками.
Слава работал редактором отдела новостей меньше года. До него хороводил молчаливый Грибков, к счастью ставший депутатом Московской городской думы. В руководстве города он стал заниматься информационной политикой и, как сейчас модно выражаться, имиджем столицы.
Вячеслав Андреевич, в силу возраста, ещё не набегался с диктофоном и блокнотом по Москве. Канцелярская работа его тяготила. Но, рассудил он, место редактора отдела предлагают не каждый день, а карьеру делать надо.
Брыков набрал номер местного телефона.
– Марина, выясни, Егорова на месте? – спросил он, с тоской глядя в окно на летнюю Москву. – Если да, то пусть зайдёт. Статью, статью чтоб захватила.
На паркете перед кабинетом редактора зацокали каблучки. На мгновение цокание прекратилось – Егорова прихорашивалась.
– Можно, Вячеслав Андреевич? – спросила журналистка, заглядывая в кабинет.
Брыков кивнул и отложил ручку.
– Принесла статью о работе дворников? – строго спросил он. – Уже неделю тянешь.
– Завтра, Вячеслав Андреевич, – сложила ладошки Надя. – У меня компьютер завис, чуть весь файл не потеряла. Два дня восстанавливала.
– Часто он у тебя зависает, – буркнул редактор.
– Последний раз, честное слово.
Слава откашлялся.
– Слушай, Егорова, – произнёс он, – сейчас поедешь в гостиницу «Москва». По нашим сведениям там остановился любопытный тип. Тут, понимаешь, читательница позвонила. Сказала, что видела на Тверской карету, запряжённую шестёркой лошадей. Гаишники отдавали честь. Карета подъехала к гостинице.
– Кто это мог быть? – заинтересовалась журналистка.
– Вот и выяснишь. А дворников своих чтоб завтра принесла, все сроки вышли.
Журналистка выпорхнула из кабинета.
Надя Егорова была склонна к полноте. Раз в месяц она сидела на диете. Борьба шла за каждый грамм. Стоило сходить в гости или выпить бутылку пива, как весы показывали прибавку от двухсот до пятисот граммов.
Секретарша Брыкова Мариночка в редакционной столовой на обед набирала целый поднос: суп, второе, салат, два компота, булочку с пончиком и была худа как палка. На Надины охи она посмеивалась и уминала обед, занимавший полстола. Как несправедливо устроена жизнь, вздыхала Надя и водила ложкой в пшённой