«И правда, какая у меня интересная работа», – думала она по пути домой.
Найти брата
Кто-то неторопливо повернул ключ. Кувырок в замке – и тяжелая дверь открылась, впустив в темноту пустой квартиры свет, звуки и жизнь. Порог переступила маленькая женщина в дорогом кремовом пальто. Вздохнув, она опустила кожаную сумку на пол и стала не спеша раздеваться, иногда в задумчивости задерживая пальцы на гладких пуговицах. Жалобно мяукнула кошка, выбежавшая встречать хозяйку. Кошка порядком одичала за день и принялась приветливо тереться о хозяйскую руку. Женщина что-то ласково шепнула и, наконец управившись с верхней одеждой, поставила на положенное место красивые сапожки без единого пятнышка уличной грязи.
Пожалуй, она была слишком суха для своих лет. В ее годы многие женщины расходятся в ширь и удаль бойкой матроны. Но она оказалась лишена обильной еды, продолжительной вахты у плиты, как и по-домашнему пышных форм женщин, познавших рождение дитя. Сухость и жилистость ее тела говорили об энергичности и многих часах, оставленных на работе за профессорской кафедрой.
Женщина тихо вошла в прекрасно обставленные комнаты, останавливаясь то у окна, то у стола, и разместилась в кресле, наклонившись, чтобы размять нывшую стопу. Позади была насыщенная неделя и научная конференция. В голове еще как будто гудели голоса, проносились мысли и интересные идеи, которые предприимчивый мозг вынес из докладов. Во рту оставалось приятное послевкусие от половины бокала «Shiraz». Привычная тишина квартиры прерывалась мягким шумом от передвижения кошки, с наслаждением приступившей к своему ужину, и тиканьем роскошных винтажных часов. Впереди предстояли тихие и безмолвные выходные.
Уставшая, она закрыла глаза и, облокотившись тяжелой головой на руку, прислушалась к тишине своего дома. Тишина городской квартиры не была безмолвием в действительном смысле слова. Дом гудел, издавал грудной звук «ту-у-у», напоминающий потуги трубы разыграться в полную мощь, будто уставший музыкант силился выдуть из инструмента застрявший предмет.
Обычно эта тишина не тяготила: на горизонте всегда маячило завтра с его событиями. Но сейчас вдруг появилось ощущение, что никакого завтра нет, а длинные праздники всего лишь продолжительное вынужденное ожидание чего-то большего. Новой недели, рабочих будней, наполненных пчелиным смыслом: работа – результат.
Дома профессор престижного учебного заведения превращалась в маленькую женщину, которой и являлась от природы. Откинувшись в кресле, она стала размышлять о погружении в три безработных,