Она передвинулась и убрала под заколку выпавший оттуда влажный темный локон.
– Значит, ты не сможешь сделать мне тату. – И надула губки.
На моих губах проступила улыбка, а в мыслях вновь возникла яркая картинка с двумя сердечками в черном контуре.
– Может, и смогу, – произнесла задумчиво. – Подожди, надо сначала разобраться в местных правилах.
Перескакивать с темы на тему у нее всегда получалось быстро, но следующий вопрос чуть не заставил меня упасть со стола:
– А кто такой Дэн?
Невинное любопытство, но… нет, это только мое!
Кожу окатило таким жаром, что я зачем-то поправила полотенце на груди. Только спалившись по полной, сообразила, что мы в душной ванной, и если бы я не задергалась, она бы даже не заметила моего смущения.
– Просто знакомый. – Голос получился неожиданно хриплым. – Арнеарец. Ну, не совсем арнеарец…
Взгляд Шантии стал слегка провокационным.
– Когда ты только успела?
Я смутилась еще сильнее и прикусила губу.
– И вообще, странно, – не унималась хозяйка. – Как тебе может нравиться тот, кого я вообще не знаю?
Выражение ее лица изменилось, теперь меня словно под лупой разглядывали. И, несмотря на то что была завернута в большое полотенце, я почувствовала себя голой.
– Сбой в программе, – мрачно буркнула я, желая прекратить наконец обсуждать то, чем я не собиралась ни с кем делиться. – И ничего он мне не нравится!
Спалилась еще больше.
Впрочем, Шантия никогда не была сильна в биологии.
– Ты от него без ума, даже если сама это отрицаешь, – заявила она и, пока я не начала спорить, зацепила островок пены ногой и попыталась добросить белое облако до меня.
Промазала.
Впрочем, тут же стала серьезной.
– Ненавидишь меня?
Второй раз чуть со стола не навернулась.
– А есть за что?
Дико злюсь за тот разговор. Точнее, за то, что она согласилась. Но не ненавижу. Хотя синяк у нее на боку мне понравился. У Шантии всегда была очень нежная кожа, не бледная, но чуть что, на ней сразу же проступали синяки.
– По сути, я украла твою жизнь. – Она выбралась из воды и начала растирать себя большим мягким полотенцем. – Не я сама, эта глупая традиция. Но дела это не меняет.
Зачем она это все говорит?
– Не ненавижу.
Я встала и всерьез нацелилась на свою дверь.
– Врешь, – не глядя на меня, бросила Шантия. – Там, в переходе, ты хотела, чтобы я умерла.
Захотелось ее стукнуть.
В основном потому, что она угадала. И когда эта избалованная, поверхностная дочка богатого папочки успела стать такой проницательной? Всего секунду, но я правда хотела. Сейчас мне за это стыдно.
– Если бы хотела, не стала бы