Разочарован? О да, он был разочарован, втайне надеясь услышать имя Барера. Впрочем, она могла лгать. Безусловно лгала. И чем дольше он размышлял о словах Элеоноры, тем больше убеждался в ее неискренности.
– Ну что ж, – проговорил Сен-Жюст, стараясь скрыть раздражение за напускной холодностью, – в таком случае, позвольте поинтересоваться, на чью помощь вы с такой уверенностью рассчитываете? Не на помощь же Эро де Сешеля, в самом деле?!
– Ах да, – выдохнула она, будто только что вспомнив, что вообще рассчитывает на чью-либо помощь. – Это не имеет отношения к делу.
– Позвольте мне об этом судить, – отчеканил Сен-Жюст.
Элеонора легко передернула плечами: мол, как угодно, – и произнесла с подчеркнутой небрежностью:
– Если гражданин Робеспьер потребует моего освобождения, вам ведь ничего другого не останется…
– Кто?! – пораженный, Сен-Жюст непроизвольно сделал шаг по направлению к ней. Он ожидал услышать любое имя, но только не это.
Она не отступила, продолжая с вызовом смотреть на него, наслаждаясь эффектом, произведенным ее словами.
– Вы знакомы с Максимилианом? – Сен-Жюст старался придать своему голосу как можно больше спокойствия. Хотя какое тут к дьяволу спокойствие!
– С Максимилианом? – она сделала вид, что задумалась. – Нет, не знакома. Пока не знакома, – она сделала ударение на слове «пока».
– Тогда какого черта?.. – процедил он сквозь зубы, запрещая себе повышать голос.
– Видите ли, – перебила она его спокойно, даже ласково, – я имела в виду не Максимилиана Робеспьера, а его брата, – и добавила, виновато опустив глаза, в ответ на вырвавшееся у него проклятье: – Простите, не могла отказать себе в удовольствии.
В удовольствии?! Да она смеется над ним! Сен-Жюст с силой сжал кулаки.
– Садитесь, – грубо приказал он. Элеонора не двинулась с места. – Садитесь!
– Как вам будет угодно, – со скучающей снисходительностью проговорила она, усаживаясь на стул.
– Итак, Огюстен Робеспьер бывал у вас? – спросил он, присев на край стола и смотря на нее сверху вниз.
– Бывал – не то слово, гражданин, – уголки ее губ дрогнули в лукавой улыбке. – Нас связывают куда более близкие отношения.
– А именно?
Элеонора положила локти на стол и опустила на них подбородок, не спуская улыбающегося взгляда с собеседника.
– Огюстен Робеспьер, депутат Национального конвента и младший брат Максимилиана Робеспьера, влюблен в меня, – с наслаждением растягивая каждое слово, проговорила она.
Теперь пришла очередь Сен-Жюста снисходительно улыбнуться.
– Как и в десяток других женщин, – безжалостно заметил он.
– Думаю, все-таки больше, чем в десяток других женщин, – не меняя интонации, парировала молодая женщина. – В противном случае, он не сделал бы мне предложения.
И эта партия оказалась ею выиграна.
– Вот