– Здесь я задаю вопросы, – напомнил Сен-Жюст.
– Верно, – кивнула она. – Таковы правила игры. Не будем же нарушать их.
– Вы полагаете, что это игра, гражданка? – он не скрывал раздраженного нетерпения, все более овладевавшего им. – Боюсь, мне придется разочаровать вас. Проступки, в которых вас обвиняют, относятся к разряду государственных преступлений. А государственные преступления подлежат ведению Революционного трибунала, который сделает свою работу куда быстрее, чем человек, на помощь которого вы рассчитываете, узнает, где вы находитесь.
– Вы всерьез собираетесь отправить меня в Трибунал? – недоверчиво покосилась она на него.
– Зависит от вас.
Элеонора вопросительно вскинула брови.
– Мне стало известно, – проговорил Сен-Жюсь, – что один из ваших влиятельных друзей – а лучше сказать, любовников, не так ли? – состоит в заговоре с роялистами. Для доказательства его преступления мне нужна информация, которой вы можете обладать. Дайте мне эту информацию – и через полчаса вы получите свободу.
– Я не ослышалась, гражданин? Вы предлагаете мне донести на человека, которого я знаю и который, скорее всего, сделал для меня очень много, в обмен на свободу?
Сен-Жюст кивнул.
– Это несколько противоречит правилам, вам не кажется? – продолжала Элеонора, глядя прямо ему в глаза. – Тем самым правилам, которые вы же установили: соучастниками заговора объявляются все, кто связан с заговорщиком родственными или любыми другими связями или принимал его в своем доме. Так что получается, гражданин Сен-Жюст, вам придется не отпустить меня на свободу, а прямиком отправить на гильотину.
А она умна, подумал Сен-Жюст. Тем лучше.
– Нет правил без исключений, гражданка Плесси.
– И почему же вы сделаете для меня исключение? – Элеонора подалась вперед, перегнувшись через стол.
– Потому что вы поможете мне, рассказав правду, – ответил он, спокойно выдержав ее взгляд.
– И кто же тот человек, которого вы подозреваете в связях с роялистами? – спросила она жестким тоном прокурора на допросе, который до сих пор использовал Сен-Жюст.
От игривого кокетства не осталось и следа. Перед Сен-Жюстом сидел серьезный противник, которого ему предстояло превратить в партнера. Задача не из легких, тем более под внимательно изучающим его взглядом. Чтобы избавиться от него, он поднялся и взглянул на молодую женщину сверху вниз. Она откинулась на спинку стула и скрестила руки на груди, приготовившись слушать.
– Кто из членов Комитетов общественного спасения и общей безопасности бывал в вашем доме? – спросил он, стараясь не глядеть на полуобнаженную в глубоком декольте грудь Элеоноры.
Она задумалась на мгновение и, тяжело вздохнув, назвала первое имя:
– Карно. Но он бывал редко.
– Он приходил один?
– Иногда вместе с ним был его секретарь,