Она взглянула на нас, улыбаясь, Мы боялись, что она нам откажет. А она произнесла:
– Ну что же! Кто хочет начать?
Приятель сказал мне:
– Давай, иди ты первый, пожалуйста.
Харруда потребовала заплатить ей вперед. Это было естественно. Она продавала свое тело, а мы его покупали. Она разделась. Не выпуская сигарету изо рта. Дым заставлял ее закрывать глаза. Губы у нее были ярко-красные и очень мясистые. Она приказала мне:
– Открой рот.
Мне стало страшно. Она вложила свою сигарету в мой полуоткрытый рот. Она улыбалась. Повернувшись ко мне спиной, она попросила меня снять с нее бюстгальтер. На ее спине мои руки ощутили легкий пушок. Это возбуждало меня. Она повернулась ко мне, держа в руках свои груди. Взяла у меня сигарету. Я улыбнулся ей, чтобы развеять страх. Ее голое тело пугало. Я подумал: она устроила себе пепельницу из моего рта!
– Кури, – сказала мне она.
Я, дрожа, взял сигарету.
– Раздевайся. Почему ты боишься?
Член мой встал. Я с колотящимся сердцем стал снимать одежду. Асия. Фатима. Их тела не внушали мне этого чувства страха. Мы касались друг друга нежно и легко. Это был флирт. Ничего серьезного. Ничего особенного. В то время как эта женщина нагоняла на меня страх: она предлагала мне войти в нее, войти в ее плоть, как нож входит в рану. Она легла на кровать и раздвинула ноги. На ее «штучке» не было волосков. Она у нее была такой же гладкой, как и у моей соседки Муны. Она взяла в свою руку мой восставший член. Внезапно мне подумалось: а что, если у этой «раны» есть зубы! Я боязливо скользнул между ее ляжек. Она обхватила меня своими ногами и очень сильно прижала к себе, нажимая пятками на мои небольшие ягодицы. Ей это давалось нелегко. Она сказала мне раздраженно:
– Ты пока еще не умеешь входить в женщину.
Я не знал, что и ответить. Я думал о собаках, которые занимаются любовью и не могут больше оторваться друг от друга. Ее «рана» была сухой. Она отпихнула меня, смочила свои пальцы слюной и поднесла их к своему нижнему «рту».
– Ну, теперь давай…
Я заколебался.
– Что с тобой? Давай, суй, а если нет, то освободи место. Ну, давай же!
Я снова подумал, в что если у этого нижнего «рта» есть зубы…
Она изменила тон.
– Не бойся. Я тебя не съем. Ты красивый. Давай, войди в меня.
Мне удалось воткнуться в ее рану. Настоящий рот, полный слюны и пены.
– Нет! Не так. Ой! Ой! Ты наверняка в первый раз спишь с женщиной, не трогай меня там…
Я хотел сказать ей, что мне случалось играть с моими подружками из квартала. Я снова вошел в нее. Я хотел поцеловать ее, она сжала губы и подставила мне щеку. Груди ее ускользали от меня. Харруда была как рыба. Она убрала мою руку, когда я положил ее ей на грудь. Я ненавидел эту женщину. Я ненавидел всех женщин такого рода.
– Нет, – кричала она, – Нет. Я же не из пластилина. Ты еще слишком молод, чтоб проделывать такие штуки с женщинами.
Я подумал о Фатиме. Она красивее, любезней.