Среди белуджей[24], соседей афганцев такое упрямство даже почитается. Ибетсон в своих «Очерках этнографии Пенджаба» пишет: «Когда рождается мальчик, ослиный навоз, разведенный в воде, символизирующий упорство и неуступчивость, закапывают в его рот с острия сабельного клинка до того, как ему первый раз дадут грудь». Расовые и региональные антипатии, которые преспокойно игнорируют те, кто пишет об «едином и неделимом народе Индии», находят выход в поговорках, в которых осёл играет важную роль. Хиндустанец[25] скажет о пенджабце: «Провинциальный осёл, который ревёт по-пенджабски», на что пенджабец ответит: «Слабосильный провинциальный восточный осёл», в то время как о бенгальском бабу[26], который перенимает английскую речь и манеру держаться, они говорят: «Тупой горный осёл с английским рёвом».
Несмотря на то, что осёл является всеми презираемым животным, питательная ценность его молока общепризнанна. Гончар и его семья растут сильными и здоровыми за счёт ослят, и индусы высших каст притворно ужасаются такому, с их точки зрения, отвратительному обычаю. Вемана[27], мудрец, чьи высказывания чрезвычайно высоко ценятся в литературе телугу[28], сказал: «Достаточно одной ложки коровьего молока от хорошей коровы, – какой прок от полного ведра ослиного молока?» Большинство индусов сказали бы, что для них употребление этой жидкости невозможно ни при каких обстоятельствах. Тем не менее, индусские доктора считают ослиное молоко ценным лекарством и при случае отбрасывают кастовые предрассудки и смешивают микстуры, по сравнению с которыми самые тошнотворные смеси, приведённые в «Саксонском лечебнике[29]» оказались бы тем, что наши английские аптекари называют «изысканными рецептами». Ослиное молоко прописывают при склонности к туберкулёзу и другим болезням, но обычно тогда, когда болезнь уже запущена, и всякое лечение бесполезно.
В