Стоит ли рассказывать читателю о том, какая именно искра вспыхнула между ними и с какой поспешностью закрутился их «роман» без нежных ухаживаний и цветов? Возможно, тут и стоило бы сказать пару слов, если бы это была искра страсти, но нет, это была даже не страсть…
Солидный гражданин за неимением собственной квартиры великодушно согласился переехать к своей удачно встретившейся возлюбленной. Так начался симбиоз Натальи и Виталия Аркадьевича Пустовалова (именно так звали нашего меркантильно-неповоротливого «монарха»).
Сначала всё начиналось довольно сносно: Виталий великодушно давал деньги на еду и на падчериц, однако уже совсем скоро Наталья поняла: её избранник неизлечимо болен хронической ленью и паразитическим эгоизмом.
Она глубоко разочаровалась в Виталии Аркадьевиче и вообще во всех мужчинах разом и ушла в другой, прекрасный для неё мир – мир мелодрам. Проблем, конечно, таким действием, вернее, бездействием, она не решила, но забыться ей удавалось. Что ж, она сумела довольствоваться и этим.
***
Среда, в которой мы рождаемся, во многом влияет на нас. Неуловимо, незримо она оставляет на нас раны, трещинки и шрамы, которые со временем и складываются в то, что мы зовём характером человека. Впрочем, не из одних ударов судьбы рождается личность. Важно другое: ни один человек не может быть отражением того общества, в котором он вырос, так как отражение передаёт всё дословно.
Человек, даже если речь идёт о ребёнке, не впитывает в себя характер среды, как губка, – напротив, как существо, наделённое волей, он может решать и делать выбор. В детстве этот выбор чаще всего несознателен и продиктован врождёнными качествами, которые не может препарировать никакая среда, особенно если человек упрям и обладает силой воли. Но всё же, каким бы ни был стойким человек, среда всё равно оставит свой след. В случае Алики это был шрам. Но о шраме будет сказано позже.
***
Это был тот самый день, когда Алика убежала из дома загадочной и даже странной женщины с лицом, напоминающим белую маску.
В старом же многоэтажном доме на всю лестничную площадку раздавались ругательства. Из квартиры 119 хорошо слышались истерические возгласы женщины вперемешку с матом и раздражённым рычанием мужчины. Иногда, стоит отметить, можно было услышать слова.
По квартире, покрасневшая и вся в слезах, перемещалась Наталья, за ней, властно потрясая кулаками, набычившись так, что из-под густых бровей с трудом можно было разглядеть глаза, не шёл, а скорее топал Виталий Пустовалов. Его щёки содрогались при каждом брошенном им грубом слове, при каждом взмахе