– Не обещай того, чего не сможешь выполнить., – холодно произнесла мать.
Кай знал, что означают эти льдинки, появившиеся в ее голосе. Это был тот самый момент, когда надо было, закрыв глаза и отключив рассудок, сделать так, как настаивает мать. Но именно теперь Кай понимал, что не может ее послушаться. В первый раз за все взрослые годы. Не может. Не послушается.
Мать все поняла. Уговаривать, объяснять, приводить доводы и изыскивать контраргументы было бесполезно. Она знала, что он будет стараться во что бы то ни стало продлить ее жизнь, насколько возможно, на день, на час. И вопрос его безопасности для него уже давно отошел далеко на задний план. Она молча взяла его руку и поднесла к губам. Кай вздрогнул, потом как-то неловко присел на корточки возле нее, чуть не завалился на бок – мама удержала. Они рассмеялись.
– Ничего не бойся, мама, я во всем разберусь, я твой рыцарь, я победю всех великанов, спасу всех принцесс, и мы будем жить долго и счастливо.
Они около минуты сидели вот так, он на корточках, она глубоко в кресле, смотрели друг другу в глаза и улыбались, вымученно, пряча за улыбкой слезы, держась за руки, крепко и нежно, трепетно.
– Ну иди, а то опоздаешь, – мама подтолкнула его с корточек, Кай молодецки подскочил, подергал плечами как боксер перед боем. – И мне есть пора, пододвинь столик, пока не ушел.
Кай подкатил сервировочный столик, служивший маме не один десяток лет, впрочем, как и вся древняя мебель в заново отстроенном три года назад доме. Расцеловавшись напоследок, Кай выбежал во двор, заводя на ходу свою красавицу Теслу.
***
В дороге нужно было обдумать, с кем из трех метресс ему следовало вступить в доверительные отношения, чтобы понять, кто и зачем опрометчиво решил сделать из него «козлика опущенца». Прикидывая в уме, кто из нежных дуэний Стопырёва более подходит на роль конфидента, Кай выехал на Ленинский проспект, встраиваюсь, перестраиваясь, вырываясь и вновь попадая в пробки. Поскольку распределение ролей меж друзьями и врагами в его еще не составленной пьесе было делом крайне затруднительным, то Кай отдался полностью во власть магистральному движению и счастливому случаю.
Добравшись уже во второй половине дня в свой кабинет, Кай первым делом опросил скопом Алину и парочку начальников отделов о том, как идут дела, и получив как всегда маловразумительные ответы, сделал вывод, что дела идут, как обычно, и переключился на злободневное. Поскольку в построенной им задаче было больше одного неизвестного, то он перенёс процесс решения на бумажный носитель и завис над собственными стрелочками и пояснениями к ним.
Судьба сама принесла ему решение. В кабинет без стука и стеснения вошла коммерческий директор фирмы Галина Ивановна Суетина.
– Правда ли, что Стопырёв предложил тебе выкупить три процента акций, да еще с рассрочкой на три года? – спокойно, без каких-либо эмоций проговорила Суетина, усаживаясь в кресло, расположенное против