Наконец, это случилось.
Шева ощутила макушкой приятную пустоту, похожую на теплый солнечный ветер. Она несколько раз качнулась вперед-назад и ощутила знакомое прикосновение. Позволила розовому свету струиться сквозь ее голову, она открыла глаза.
Виго в нетерпении метался под стеклом. Шева подняла крышку. Светлячок взлетел. Все шло по плану, можно было начинать песню.
Мелодия вылетала мягкими вечерними облачками из ее рта, словно дым из паровоза. Все вокруг пропитывалось розовым свечением, исходящим от светлячка. Он внимал каждому ее приказу, каждому мановению ее лап. Она прорисовала им воздухе несколько знакомых букв – зрелище было масштабным и в сравнение с глотанием огня точно не шло. Шева чувствовала себя абсолютно счастливой, пока ее не вернули в реальность странные звуки.
Звуки смеха.
Сначала – просто сдавленные смешки. Шева видела, как даже взрослые прикрывают рты лапами, чтобы не рассмеяться. Ее одноклассники перешептывались и похихикивали меж собой. Кто-то из взрослых даже дал им подзатыльник.
Шева смутилась, но петь не перестала.
Смех стал громче.
Шева не сдавалась и пела дальше. Все шло как надо, светлячок её слушался. Она никак не могла понять, почему все смеются, почему никто не видит Виго и красивых световых фигур в воздухе, пока кто-то не закричал:
– Да она же просто кряхтит!
Тут уже никто не стал сдерживаться. Воздух разразился хохотом.
– Кряхтит так, словно у нее с челюстью проблемы! Ну что за ребенок!
– Другое дело малышка Агафья. Нет, ну как можно выходить на сцену с таким номером после настолько прекрасной песни?
Если бы не Шевина шерстка и платье, то все бы увидели, что от смущения она покраснела с нижних лапок до кончиков ушей.
– Кряхтит-кряхтит! Как цикада!
– А это точно котенок?
– Еще и какой-то коврик притащила. Такое нельзя показывать остальным детям.
– Куда родители глядят? За детьми-то присмотр нужен!
Она чувствовала, как ее глаза наполняются слезами. Шева ничего не могла с этим поделать, хотя понимала, что будет еще хуже, если она расплачется на глазах у всех. Уйти со сцены не получалось – лапки словно приросли к доскам. Взглядом она искала маму, но мама была в самом низу поля зрения, где у Шевы накопилось слишком много слез, чтобы что-то видеть.
– Уберите ее со сцены! Сейчас разрыдается!
– Еще остальным праздник портить…
Шева уже совсем ничего не видела. Слезам было больше некуда скапливаться, и они хлынули из глаз.
Кто-то теплый взял на руки и унес со сцены.
Странное древнее чувство и прародитель кошек
Иногда один день переворачивает мир с ног на голову.
В классе